Луэстро.
Ничто не предвещало смены злободневного раздражения. Ну, или, в крайнем случае, вторжения в собственное, перманентное отрицание всего хорошего, что могло быть в этом мире. Данор все так же затмевал своим ярко-голубым светом притаившегося у самого горизонта брата. Бирюзовые лужайки жизнерадостно тянули к усыпанному метеоритным кольцом небу свои пушистые стебельки травы. Деревья качались на слабеньком ветру, цветя и благоухая. А город Плеяд кипел жизнью тысячной толпы эльфов под задорным надзором гигантских ящеров – драконов. Ну как этот праздник тщеславия мог не раздражать?
Луэстро уже целое утро благочестиво таился посреди эльфийской толпы, в самом центре одной из оживленных улиц. Его врожденный дар хамелеона, делал ушастого совсем незаметным, отчего то тут то там раздавились замысловатые, витиеватые маты и сыпались тела.
- Да чтобы тебя Данор по голове звездным Танэкальером стукнул!
- Ах ты ж макоровско отродье!
- Мама! Тут стена, я не могу пройти!
- Моя рука! Я сломал руку!
Впрочем, самого Луэстро это нисколько не волновало. Эльф лишь злобно ухмылялся и отходил на пару шагов в сторонку, чтобы остаться незамеченным. А как еще можно было пережить этот безбожно яркий, солнечный день, наполненный радушной толпой сородичей и клыкастыми улыбками их десятиметровых ящеров?
Мимо пролетела какая-то молодая, весьма симпатичная эльфка и ушастый не удержался от смачной подножки, заставившей девушку пролететь несколько метров и врезаться головой в витой столб. Смачно выругнувшись, она обернулась, выискивая обидчика, но наткнулась лишь на гудящую, словно рой толпу и побежала дальше.
Так бы и проходило это утро, позволяя эльфу развлекаться и перекатывать во рту своего «мега-дракона», как внезапно в толпе показалась светящаяся, ярко-золотая ряса. Жнецы Матери – слуги ее Величества. Статный, стройный сородич ловко скользил меж расступающейся толпы и уже совсем скоро оказался рядом с Луэстро. Одним движением выхватив из воздуха руку эльфа, посланник склонил голову набок и презрительно изрек:
- Ты как всегда, Лу. Ничем достойным занять себя не можешь, да? Мать желает тебя видеть.
Конечно, можно было бы запустить стилетом прямо в глаз этому задаваке и спокойно скрыться, но Луэстро был не в особо плохом настроении и справедливо решил, что себе дороже.
Петляя по вычурным улочкам столицы эльфийского острова, жнец и его «добыча» (а может и наоборот) вышли к солнечному, больно режущему глаза своим светом, дворцу.
- Нет, ну вот, зачем столько денег тратить на такую бесполезную штуковину? – Возмутился проснувшийся Гринв, раздвинув зубы эльфа лапками и высунув мордашку. – Они что, «ослепляют» врагов этим убожеством?
Поперхнувшись, Луэстро быстро сомкнул зубы и заставил надоедливую ящерицу скрыться под языком.
Тронный зал мало отличался от остальных колонных комнат дворца – мрамор, деревянные изгибы тарисанов (специальные деревья, выращиваемые эльфами для архитектуры) и мягкие, воздушные шелка. Матушка сидела на золоченом кресле, внимательно рассматривая белыми глазами вошедших супостатов. Ее брови были нахмурены, отчего можно было судить о скверном настроении.
- Луэстро. Ты, в последнее время, изрядно насолил нашему роду. Я позволяла тебе мелкие шалости, но на некоторые деяния не могу не обратить внимание. Например, зачем ты поджарил хексара Аннаэль? Она же все глаза прорыдала! Бедная девочка плакала три недели! Ничего не ела, не спала. Или, скажи мне, неужели тебе так нужно было проводить эксперименты над чешуей спящего Хоку? У него теперь там дыры размером с окно! Ладно, я не буду сейчас заострять на этом внимание, но твои шалости выходят из всяких положенных границ. Я приняла решение насчет тебя.
Матушка встала со своего трона и, не дав сказать Луэстро ни слова, засунула ему в руки длинный, свернутый свиток, повязанный алой тесьмой, и прикоснулась руками ко лбу.
- Ты все поймешь, когда прочитаешь этот свиток. Не подумай, что я делаю это со зла, но твоя помощь, как это не прискорбно, действительно мне нужна. Благословляю тебя светом Данора, Луэстро, и не забывай, что ты, все-таки, один из нас.
После слов матушки эльфа обняло золотое, мягкое облако, а кожу неприятно кольнуло предчувствием колдовства. Уже открыв было рот, чтобы начать возмущаться, он тут же почувствовал как сознание поплыло и накрылось черным ведром.
Очнулся горемыка на мягком, похожем на губку кусте. Его обнимали оранжево-рубиновые щупальца этого самого куста, которые извиваясь, заползали под одежду. С неба падал легкий снежок, сквозь который просвечивало злобное, тускло-алое свечение Макора. Вокруг бугрились голые скалы и высокие, крючковатые деревья. В руках Луэстро все так же лежал свернутый свиток, а рядом он обнаружил посапывающую и урчащую огромную кошку – хексара.
Флэш.
Сегодняшний вылет был наполнен приятными, леденящими горящую кожу ветрами. Конечно, прилично досаждал редкий, но колючий снег, который резко уменьшал видимость и заставлял летать, щуря провалы глаз.
Охота. Сколько милозвучия в этом яростном, злобном слове. На крагерском оно звучит особенно красиво – дат’хар. Увидеть, догнать, поиграть с приделом своей скорости и скорости добычи, вонзиться, впиться в нее когтями и клыками, разорвать на тысячи тряпочек и выпить знойную, кипящую кровь. Сердце замирает от предвкушения этой сладости, пряности. Каждое утро для каждого крагера проходит именно так – на воздушных подушках под крыльями, в погоне за своим завтраком.
Флэш покинул Дом всего несколько минут назад, но сегодня он хотел отлететь подальше. Его раздражало наличие целой толпы сородичей, гоняющихся наперегонки друг с другом. Какие из них воины вообще? О чем тут вести речь. Дети же, глупые дети. Скривив черное лицо, крагер зло хлопнул крыльями по бокам и изогнул хвост, меняя направление.
Сегодня он отлетит еще дальше, чем обычно, за гряду Хока’Уст – там будет спокойно. Он сможет выбрать себе хоть целое стадо молодых, сочных косулей, и никто не будет ему мешаться хлопаньем своих крыльев. Замечтавшись, демон позабыл о раздражении на своих сородичей и набрал довольно неплохую высоту, разглядывая крошечный мир, под своим сильным, исполненным мощи телом.
Голые, пустынные равнины тянулись до горизонта, где их резко обрывала гряда черно-стальных гор. Там находились редкие рудники, из которых добывались ядовитые и весьма дорогие металлы, а так же минералы, которые шли на продажу. Флэш знал, что иногда эти породы прорывают невероятно твердыми корнями и стеблями деревья коас – ветвистые, бело-мраморные. Деревья, размером с два-три Райха. Именно на таких ветвях строили свои жилища крагеры. Коконы, недоступные для тех, кто не умеет летать.
Под боком что-то шевельнулось, резко отвлекая внимание Флэша. Вспомнив про маленького дсуна, демон поправил сумку и пробурчал нечто весьма злобное. Конечно, наличие такого слуги его порядком радовало, но вот таскать его с собой весьма неудобно. Сумка мешала свободному полету, то и дело перекособочиваясь и сбивая с ритма. Из кармашка высунулась пара щупальцев за которыми последовал любопытный взгляд трех глаз, но, тут же увидев какую высоту набрал хозяин, существо испугано пикнуло и зарылось в самую подстилку.
Вскоре Флэш добрался до гряды и решил спуститься на небольшую площадку, поднимающуюся с другой стороны. Борьба с гадостными снежинками утомила его. Обустроившись на площадке так, чтобы его кипящее огнем тело продувало сразу два потока ветра, демон потянулся, вправляя кости и разминая мышцы. Мощные крылья коснулись твердой земли, а хвост распластался темной колбасой.
Почувствовав затишье, Карли снова высунул любопытную мордочку и спустя несколько секунд выполз полностью. Создание лишь недавно очнулось и теперь и само жаждало размять свои щупальца. Не обращая внимания на тентаклоида, крагер, тем временем, изучал раскинувшуюся перед ним долину.
Центр ее был заполнен копальнями и карьерами, из которых добывалось несколько видов грунта и песка. Впрочем, они уже с лишним сто лет как не работали. Север и восток замыкала все та же гряда, а запад прикрывал звенящий лес. Лес этот неспроста получил такое название – стволы, ветви и листья тамошних деревьев были полностью прозрачные и плотные, как стекло. И когда поднимался довольно хороший ветер – ударяясь палками и кронами, эти деревья создавали мелодичный, постоянный звон.
Внимательные глаза Флэша запнулись на стаде косуль, о которых он совсем недавно мечтал. Издав ликующий рык, демон зазвал дсуна назад в сумку и двумя мощными ударами крыльев поднялся в воздух. Спикировав на стадо, крагер погнал его к северо-западу, намереваясь загнать в один из карьеров. Испуганные, шестиногие косули рванули со всех сил, зная, что их единственная возможность выжить – обогнать демона, что было практически невозможно. Подгоняемый жаждой и урчащим желудком, Флэш опустился еще ниже, вытягивая хвост струной и набирая чудовищную скорость. И уже в самый момент триумфа, когда до карьера оставалось несколько секунд, а руки уже готовы были рвать упругое мясо – его отвлекло бледное сияние на границе зрения. Бросив туда недоумевающий взгляд, демон увидел огромную, светящуюся лунную кошку, а рядом с ней оторопевшего эльфа. Так увлекшись этим необычным зрелищем, крагер не заметил впереди себя ствола дерева и вскоре смачно обнял его крыльями, аккурат вписавшись всем телом. Дерево треснуло, по коре поползли змеистые линии, но устояло.
Раздраженно отлипнув от него, Флэш с жалостью увидел, как по степи спешно удаляется его стадо косуль, которые переняли ликование демона. А вновь перекинув взгляд на сияние, он определил, что эльф с кошкой ему не померещились. Это было более чем удивительно, потому как на Лакх Ора очень редко можно было встретить надменных служителей природы.