Этого ещё не хватало.
Конрад раздосадовано сплюнул. Строго говоря, заключёные здесь содержались для разработки рудников, а не для спасательных работ, но Конрад прекрасно понимал что они есть бесправная скотина, и даже был согласен с правильностью этого... если бы не был сейчас одним из них.
Приказ вот-вот отдадут. Задержат не всех, а лишь необходимое количество, чтобы не толкаться в заваленном проходе. Да и риск опасности бунта усташих и озлобленных людей не следовало недооценивать. Значит надо сделать так, чтобы оказаться не в числе тех, кого потащат на расчищение завала, а тех, кто уйдёт с уровня. Для этого следовало задержать отдачу приказа, а значит отвлечь стражей, и продвигаться ближе к выходу самому. Лучше, если будет неразбериха. Люди устали и озлоблены тяжёлым трудом и недобрыми новостями и предчувствиями, впечатлениями от завалов. Значит можно попробовать. Оставаться таскать каменюги Конрад не имел ни малейшего желания.
Прикинув дистанцию и незаметно остановившись на мгновение, чтобы посмотреть что с ногой, якобы неудачно на что-то наступив, Конрад начал действовать. Секунду колебавшись между "вором" и "еретиком", он предпочёл второе, ибо ворья здесь хватало, и люди по неволе относились к ним с большим пониманием и привычкой, а вот бог для многих был последней надеждой и утешением.
- Что ты сказал про Божью Матерь?! Это мать твоя шлюха, Еретик!
С этим диким криком и перекошенным лицом Конрад развернулся и пользуясь моментом замешательства вызванным его поведением и внезапностью оного приметился хватануть по роже следующего узника за ним. Хватануть в лоб и нос, чтобы не убить, не отключить, но чтобы человек отшатнулся и упал в последующую очередь, для пущего эффекта решив толкнуть его посильнее следом за ударом. Следом, пока всё внимание будет приковано к падающему и к обвинениям, а может и к последующей заварушке, Конрад расчитывал продвинутся ближе к выходу, пользуясь силой, под предлогом позвать стражу и общей сумятицей, особенно, если его план удастся полностью. Главное не быть втянутым и не получить по шее. Потому он был крайне осторожен.