Повисла напряженная тишина. Капрал, державший речь, прищурил глаза, выжидающие стрелки только и ждали взмаха его руки. Внезапно раздался громкий хохот, моментально разрядивший обстановку. Из-за деревьев показался еще один человек, блондин с пышными усами. В отличие от стрелков, одетых в кольчуги, на этом был лишь нагрудник из вываренной кожи прямо поверх белой льняной рубахи. Знаки различия говорили о том, что он пребывает в чине сержанта, а значит, старший в отряде.
- Ишь, смотри какой лютый! Осторожнее, парни, еще чуть-чуть, и он на вас с голыми руками бросится, да горло вам перегрызет. Вот он где, парни, боевой дух-то прозябает. Не у роялистов, не у династистов, а здесь, у ручья. Ладно-ладно, не кипятись. Вижу уж, что пришлось вам хлебнуть, да крепко.
Стрелки расслабились, опустили оружие.
- А мы тут много ваших нынче-то видим! Знаем уж, что с Веллетро стало. Спалили его, ублюдки, до основания спалили. Говорят, ни одной халупы не оставили, стены по камням разнесли, вроде как чтоб ни у кого даже и идеи впредь не возникало себе какой вольности требовать, чтоб никто там больше не засел и условия не диктовал. Крепко вам дали, да. Вот и идут ваши, идут, идут... а мы, значит, подбираем. Разъезд мы сторожевой, армии законной наследницы трона Наиры, а я Клюка, сержант Клюка, командир разъезда. Подбираем, да препровождаем в лагерь. Откармливаем, отпаиваем... а также вооружаем. И даем возможность отомстить. Что сделано - то сделано, город ваш все равно уже по камням не собрать, и убитых не воскресить. И не отомстить, потому что негоже с рогатиной на рыцарскую хоругвь кидаться. Надо вместе, всей силой собравшись. Для того...
Сержант прокашлялся.
- Для того и подбираем. Люди нам сейчас нужны, ох как нужны. Но подробнее в лагере. Пошли?
Что-то в выражении лица сержанта Клюки подсказало, что отказываться от "гостеприимства" солдат армии, в которой они раньше служили, не следовало. А может, дело было в арбалетных болтах, направленных прямо на них. Или в глазах капрала, который явно был настроен много менее добродушно, чем его командир и все это время испепелял Томаса взгляда.
- А я, признаться, - сержант разоткровенничался. Идти, по его уверениям, было не очень далеко, но скоротать путь за разговором можно. Говорить о том, что их ждет в лагере, он отказался напрочь, и решил скомпенсировать, - признаться, как тот хлюпик рот открыл, было решил повесить вас, ну там же, на ветке ближайшего дерева, благо деревьев много, да и веток на них хватает. Очень уж как-то он мне странным показался. Он кто у вас?
- Медик, - ограничился кратким ответом Томас. - Далеко еще?
- Да пришли уже. Эй, там, отворяй ворота!
Ворот, в принципе, никаких и не было - лишь земляные насыпи, проход между которыми охранял дозор. Насыпи по внешнему периметру были ограничены полутораметровым, достаточно широким рвом. Сразу за насыпью начинался лагерь. Огромное поле расчищенной от леса земли была заполнена одинаковыми рядами белых палаток. По лагерю туда-сюда сновали конные, на одной из площадок взвод, очевидно, новобранцы, упражнялись в наступлении и обороне под смех и улюлюканье нескольких ветеранов, сидящих на бревне неподалеку. Похоже, в ряды этих вот новобранцев им и предстояло попасть в самом скором времени. Так себе перспектива. С другой стороны, все лучше, чем виселица.
Сержант отпустил капрала и часть своих людей, оставив при себе четвертых солдат. Освободившиеся поспешили смыться по своим делам, смывать грязь с рук и лиц и подкрепляться.
- Надо показать лейтенанту Глену! - заявил Клюка. - Он решит, что с вами делать и куда определить. Вон он, его шатер!
Но лейтенанта в шатре не оказалось, а дежуривший возле нее солдат пояснил, что лейтенант был вызван в качестве адъютанта на военный совет. Делать было нечего, туда и отправились. Томас был вполне уверен, что без труда сможет быстро разобраться с двумя-тремя их стражниками, а товарищи отправят на тот свет двух оставшихся, вот только бежать все равно было некуда. Ворота захлопнулись, как только они пересекли насыпь.
Шатер, в котором собрался военный совет, ничем не отличался от всех остальных - из такого же белого материала и примерно той же формы. Что, впрочем, было и правильно - нет нужды загодя выдавать неприятелю местоположение командиров.
В шатре, очевидно, все только-только начало собираться. Долго препиравшийся со стражей у входа сержант наконец получил разрешение войти, они заняли место у дальней стены шатра. Лейтенанта они заметили почти сразу, но он был на другом конце палатки, откуда его было прекрасно видно, но пробраться куда, сквозь ряды почетных гостей, было почти невозможно. На подаваемые знаки лейтенант тоже не реагировал. Клюка решил уже отправиться дожидаться командира в казармы, но из шатра их уже не выпустили - все значимые персоны уже собрались, можно было начинать совет.
Шаддар во все глаза смотрел на собравшихся. За круглым столом на возвышении сидела - кто бы мог подумать - сама королева Наира. Медик не очень хорошо помнил, как королева выглядела до исчезновения, он тогда был слишком молод. Поэтому он с интересом разглядывал довольно интересную женщину тридцати с небольшим лет, одетую в черное платье, но с непокрытыми волосами - очевидно, она все еще носила траур по возлюбленному, генералу Кайлу, командовавшему ее армией. И полегшего вместе со своей армией под Свышевицами.
Многие из присутствующих, казалось, только-только прибыли в лагерь, что подтвердилось с помощью лейтенанта-адъютанта, который занялся представлением высокопоставленных особ:
- Благородный граф Зарич из Южнобережья! Барон Витторио, хозяин Зеленых Лесов! Сэр Густав Франциск, староста Гурбаха!
Последнего Шаддар рассматривал с особенным интересом. Барон Густав Франциск, один из первых, переметнувшихся под знамена королевы, заочно был назначен ей как староста Гурбаха, богатого города на западе страны, взимающий дань с него и с обширных окрестных земель. Проблема была в том, что Гурбах, так легко отданный во владение барона Густава, необходимо было еще завоевать. Город уже давно перешел обратно под власть Генриха. И обстоятельства этого, осаду города, Шаддар и Томас, как лично участвовавшие в событиях, помнили хорошо.
Но больше барона Густава Шаддара удивило другое имя, прозвучавшее в насчитывающем около двадцати имен списке..
- Сэр Лукаш, хозяин Гримвальда, из Липовщины.
Глаза медика метнулись, лихорадочно оглядывая толпу. Да вот же он, стоит, стула не досталось. Но не так уж далеко от королевы... скорее, даже близко. Как и прежде, жизнерадостный и улыбчивый. Кажется, Лукаш вполне себе заметил компанию, но знака не подал.
- Начнем совет, господа рыцари и госпожа королева, - взял слово Густав Франциск. - Всем вам известно, что недалече, как три дня назад, был спален Веллетро, вольный град нашего королевства. Чинимые при нападении ужасы заставляют меня увериться, что Генрих действительно сам дьявол, а если не дьявол, так его гнилой отпрыск, получающий жестокое удовольствие от убийств, грабежей и поджогов. Я считаю, что это акция вопиющей жестокости должна быть пресечена. Город Веллетро должен быть отомщен, этому будет способствовать высокий боевой дух наших солдат. Многие... многие имели в Веллетро родственников. Или же жили в нем.
- Король Генрих, - добавил Лукаш, - проявил довольно незаурядный ум, решив бросить обоз и взять город ночным штурмом. Это ему удалось, но я хочу всем напомнить, что это меч обоюдоострый. Да, он сжег и разграбил Веллетро, удивил нас и заставил срочно пересматривать собственную стратегию. Никто из нас этого не ожидал. Но он это сделать и своего добился. А теперь неминуемы последствия. Как ни крути, в ходе штурма армия роялистов изрядно поредела.
Рыцари расхохотались, их не поддержала только королева.
- Город они взяли, но какой ценой? Положим, с провиантом они не прогадали, в городе они награбили достаточно. Но армия ослаблена, солдаты устали от битвы и следующей за ней многочасовой резни на городских улицах. Ударить по ним сейчас - наилучший выбор.
Рыцари довольно забормотали. Наконец заговорила королева. Голос у нее был мягким и женственным.
- Ударить мы можем, но хватит ли у нас для этого сил? У Генриха - регулярная армия и значительная часть старого дворянства. За нами - молодое рыцарство и крестьяне.
- Я полагаю, - поспешил заверить Густав Франциск, - что мы сможем обеспечить значительный численный перевес. Под моим командованием находится сорок копий верного мне рыцарства. Восемьдесят копий привел с собой, насколько я знаю, благородный граф Зарич. Еще сорок идут под знаменами хозяина Зеленых Лесов. Что нам скажет Липовье?
- Липовье, - Лукаш прокашлялся, - окажет посильную помощь в нанесении решающего удара армии узурпатора трону. Мне не удалось достичь согласия со своими родственниками, поэтому под моей командой находится лишь тридцать копий, объединенные силы Гримвальда и Липовской Гати под моим командованием.
- Плюс десять копий моей собственной гвардии, - добавила королева. - что в сумме дает нам двести тяжеловооруженных рыцарей плюс пехота. Всего около тысячи человек.
- Плюс городские и крестьянские контингенты, - добавил граф Зарич, - что даст нам около трех тысяч пехоты в сумме и сотни три легкой конницы...
разговоры продолжались довольно долго. Разрабатывался план атаки, назначались командующие отрядами. Совет окончился лишь ближе к вечер. Вспотевший лейтент-адъютант наконец облегченно вздохнул и позволил себе грязно выругался.
- Ты, Клюка, совсем башку потерял. Зачем притащил этих? Не мог запереть где-нибудь в сарае, пока совет?
- Дак чего ж, - сержант преданно и глуповато смотрел в глаза командира. - Не убегут жеж, куда из лагеря бежать.
Лейтенант лишь махнул рукой. Вкратце отряду было объяснено, куда они попали что им придется делать. Место в казарме было без удобств, но жить можно - солома свежая, без живности. Полагались даже одеяла.
В один из поздних часов, когда Томислав как раз заканчивал молитву в полевой часовне, а Томас и Шаддар утоляли душевные муки народным солдатским методом - водкой - попутно знакомясь с сослуживцами, а Рэнди шныряла по лагерю, разведывая и выискивая, как оттуда можно было побыстрее слинять, Ханна сидела неподалеку от казармы и смотрела в небо, наигрывая что-то легкое на своем инструменте. С опозданием она заметила, что уже не одна - возле нее находился Лукаш, на этот раз для разнообразия облаченный в легкий черный дублет с короткими рукавами поверх лиловой рубахи и черные же штаны. На поясе висел лишь кинжал.
- Прекрасная ночь, не правда ли? - рыцарь чуть улыбнулся и глянул вверх.