Губы Ханны дрогнули, плечи опустились, тонкие пальцы нервно прошлись по струнам, вырвав из лютни тоскливо-звенящий аккорд, улетевший ввысь и замерший среди верхушек кладбищенских деревьев. Ей тогда понравился этот хмурый сержант. Девушка вспомнила, как они с ним долго сидели в таверне, разговаривали, а больше просто молча пили эль. Верней, пил в основном сержант, а она тихо наигрывала на своей лютне. Конечно, она не могла с него взять денег - Еще дед научил ее, что нельзя кормиться с чужой боли - может уйти Дар. Да и без того... Эти деньги жгли бы ей карман - так она тогда и сказала сержанту.
Ханна помолчала, вздохнула. Подняла глаза на подошедшую девушку,ответила внезапно севшим голосом:
- А мы тут поминаем сержанта вашего... м-да.., - прокашлялась и сказала. - Тогда я допою ему его песню, я думаю, он услышит, да будет к нему милостив Амалион.
Она с силой ударила по струнам, и музыка, рвущаяся с лютни, разнеслась по окрестностям, ей вторил сильный голос барда:
Мне били по глазам
Рубиновым огнём.
Сорвались тормоза
И улица - мой дом.
Зрачок рассёк глаза,
Я чувствую беду -
Пусть ночь возьмёт меня,
И крылья рвут звезду
Это чёрное безумье -
Зверь выходит на охоту
За тобой,
Ведь сегодня полнолунье
Застилает мне глаза,
Я иду на бой
От смерти до меня
Не станут ждать и дня,
И кто пошлёт поток
Последнего огня?
Их души пьют глаза,
Дороги нет назад,
Я ненавижу
Мудрое нельзя!
Это чёрное безумье
И удар когтей
Сквозь темноту,
Ведь сегодня полнолунье
Застилает мне глаза,
Я слышу пустоту,
Последнего пути
Кошачий мягкий шаг.
Последнего прости
Не высказать никак...
Звуки баллады странно сливались с торжественной тишиной кладбища, пробирая слушателей до мурашек по коже, голос Ханны разливался, заполняя собой все пространство, и, взлетев в последней высокой ноте, сорвался в шепот:
И только на ветру
Ползёт по шкуре дрожь,
Я знаю - это дождь...
Мне ставили в вину...
И снова взмыл ввысь голос, набирая силу, смывая преграды, и струны лютни танцевали под нервными пальцами барда...
Это чёрное безумье,
И оскалены клыки,
И ветра хрип -
Ведь сегодня полнолунье
Застилает мне глаза.
Я кажется привык
Мне ставили в вину
Это чёрное безумье,
Мне ставили в вину
Это чёрное безумье,
Мне ставили в вину
Это чёрное безумье...
Последний резкий удар по струнам, и песня оборвалась коротким аккордом, последним салютом в честь погибшего и наступила тишина.