"Одержимость".
Анмори смотрит в удивительные черные глаза так долго, как смеет. Может, хозяин добавит еще что-то? Или рассмеется собственной удачной шутке?
"Одержимость," — повторяет девушка беззвучно уже на анморийском, пробует губами и языком, не потерялось ли чего при переводе. Нет, такое же колючее слово, жжется. Вечер примеряет его на себя. Не так подходит, чтобы что-то вдруг встало на свои места, но и не настолько чуждо, чтобы отбросить, как глупость.
Как бы там ни было, анмори еще раз кланяется, прижав ладонь к груди. Даже если поданный чай горчит, следует поблагодарить за угощение. Даже если ответ не по нраву...
Настой, приготовленный Ианом, впрочем, сладок. Сладко смотреть и на танец юние, тягучие движения — как нити жженого сахара. Вот девушка и смотрит, и не может никак насмотреться, забывает на время обо всем. Даже в мокрых насквозь одеждах ей вдруг становится жарко. Это уже немного знакомое чувство. Тогда, на дороге, Веним пел, а одержимая кровь анмори будто искала новое русло, выжигая себе путь огнем. Так и сейчас. И хочется, чтобы все кончилось, но лучше бы никогда не кончалось.
Однако даже в шелковой паутине мухе не очень-то уютно. Отогревшись немного, Вечер вновь осторожно пытается оглядеться. Смотрит на чешую, на ребра, на позвонки, прислушивается — бьется ли сердце? Неужели и правда это — есть ли у него имя? — пойдет — поплывает? — с ними по дороге? Как оно сделано? Почему отпугивает чудовищ? Хотя... это как раз можно предположить. Вечер бы тоже и близко не подошла бы к кораблю, собранному из... из...
Снова к горлу подкатывает — не то тошнота, не то незаданные вопросы. Анмори подносит к губам чашку. Так многое хочется спросить, но гостеприимный хозяин, кажется, предпочитает тишину, и даже Веним что-то примолк. Кстати...
— Ты ведь помнишь, что подал знак? — Вечер не слишком-то вежливо толкает стражника локтем в бок. — Сюда сейчас половина стражи не сбежится?
Конечно, это немедленно разбивает хрупкую красоту момента. Но уж лучше она, чем дюжина уньцев, кружащих вокруг буя, завывающих "вам будет удобно, если мы начнем вас спасать?"