Максин чуть не выронила сердце, когда ей почудилось, что оно трепыхается. Трофей продемонстрирован, и она положила его, аккуратно, словно спящего зверька, все еще теплое, на развороченную грудную клетку. Мучительно хотелось вымыть липкие руки, и она просто попыталась вытереть их о стену.
Она была благодарна этому диковатому типу за то, что "ассистировал", что не оставалась одна в процессе. Не была уверена, что ему не плевать на ее благодарность, но все равно молча кивнула.
С каждой минутой пребывания здесь пазл складывался, и картинка получалась все уродливее. Не выпуская нож, Максин подобрала черные тряпки и моментально натянула на себя трусы и топ, обретя иллюзорную защищенность прикрытого зада. Обретение одежды вызвало странное послевкусие – отвращение от подачки. Но их мучитель и наблюдатель не живое, не стоит таких сложных эмоций, это сломанная машина, стихия, как гроза или песчаная буря – напомнила она себе и всунула ноги в штанины комбинезона, оставив его полурастегнутым свисать рукавами с талии – скоро будет жарко. Пока одевалась было несколько секунд, чтобы успеть пристальней взглянуть на собственное тело, нет ли на нем других татуировок или заметных шрамов.
За одним испытанием, следует другое, еще более омерзительное и невозможное. И если, так или иначе, испытуемые справятся, оно ведь не закончится?! Дальше будет хуже.
Абсурд, невозможный абсурд. И с числом участников не сходится. "При подсчете общего количества расходный сотрудник учитывается. Шесть " – что это значит? Возможно ее сейчас накажут, или даже всех накажут, но неужели может быть что-то хуже, чем участие в крысиных боях? Пускай система дальше сбоит.
Она хотела заняться носками и обувью, но вместо этого стиснула правую руку искромсаного ею же трупа девушки, убедилась, что мертвые пальцы разжаты, расправлены, подняла повыше, поддерживая и распрямляя в локте.
"Угорьки".