 |
|
 Несмотря на то, что в первую очередь мои таланты нужны на поле боя, я не могу оставаться в стороне от дел, происходящих сейчас в Столице. Когда я впервые услышала, что вы собираетесь найти способ воскресить Огненных Царей, это идея показалась мне безрассудной. В Лимерике нет никого, кто бы знал истинных Драконов. Вы не представляете, какую силу хотите вернуть в наш мир, и не задумываетесь о том, что будет дальше. Пламя Драконов – это грозное оружие. Но это же пламя не менее опасно и для людей, чем Зелёная Смерть. Драконы, как и их огонь, не контролируемы. Нет причины, по которой они должны будут остановиться после того, как столкнуться с Поветрием. Если только две силы не уничтожат друг друга окончательно!
Эти опасения я держала при себе, так как не верила в ваш успех. Кроме того, я самонадеянно думала, что мы остановим Поветрие раньше, чем вы успеете что-то предпринять. Теперь же я не вижу другого способа избавиться от Зелёной Смерти, кроме как с помощью Огнедышащих. Эту Чуму не берёт никакая магия, известная мне. Возможно, дело в том, что они пришли из таких глубин, с которыми никто ещё не сталкивался. Они древнее и могущественнее, чем наши Покровители. Поветрие передало нам, Героям, наваждение, ужаснейшую картину, показывающую смерть Покровителей. Их больше нет, и у меня нет оснований сомневаться в этом, как бы мне не хотелось, чтобы это оказалось неправдой. И если уж у Драконов, первых мира сего, не получится остановить Поветрие, то наш мир обречен.
Мы видели два зажжённых костра в Столице. Я бы хотела получить от вас подробный отчёт, с помощью каких именно ритуалов вы призываете Огненных Царей. Возможно, совместными усилиями дело пошло бы быстрее. До вас уже должны были дойти вести о смерти двух из нас. На самом деле, я предполагаю, что эти события тесно связаны. Прообразом башен служил легендарный маяк Лойннир из тех времён, что уже никто и не помнит. Считалось, что если возжечь огонь в маяке, то боги придут на зов. Но не любым средствами удастся это сделать, для этого нужна сила, содержащая в себе частичку божественности. Возможно сила, что течёт внутри нас, подходит для розжига волшебного пламени. У меня слишком мало времени, чтобы подтвердить эту теорию. И ещё меньше возможностей, чтобы найти способ высвободить силу без гибели носителя. С каждым разом нам тяжелее сдерживать новый натиск Поветрия и никто из нас не может покинуть свой пост. Если вам удастся что-то узнать, напишите ответное письмо как можно скорее.
— Франциска Айсфаллен Стужа отложила перо в сторону и запечатала конверт. На столе оставался ещё один пергамент. Маг взяла его в руки. Голубоватый узор, подобный инею на стекле, расползся по листку. Предчувствие близкой смерти пробуждало в Стуже воспоминания и чувства, к которым она думала, что окончательно потеряла интерес. И хотя снег и холод с рождения окружали Стужу, она ведь не всегда была такой ледяной. Кто бы поверил, что когда-то Стужа, ещё никому не известная юный маг, могла согревать своей страстью другого, сама сгорая в пламени любви. Почему сейчас эти воспоминания, тёплые и горькие, решили о себе напомнить. Возможно потому, что даже после стольких лет она помнит его лицо, сокрытое сейчас шутовской маской? Она так и не сказала. Не сказала, что простила его за то, что превратил её сердце в кусок льда. От старых чувств пергамент в руках Стужи полностью покрылся слоем льда. Может, скажет в другой раз…
|