Вестница неслачь вперёд на темную массу Поветрия среди степных трав - и вдруг увидела впереди… себя. Маленькую, лет шести от роду, но себя. У нее сжалось сердце, потому что она вспомнила этот день, оставшийся далеко-далеко в прошлом.
Будущая Вестница в расшитой рубахе кружилась среди трав, представляя, что скачет верхом - и беспощадно "рубила" хворостиной чертополох и крапиву, которые были головами ужасного дракона. Настоящий дракон в конце концов окажется куда более страшным противником, чем эти невинные стебли. Но тогда не было для нее больше ничего в этом свете, только оружие и дракон в ее воображении.
А где-то над всем этим звучал тихий печальный напев, в котором не удержавшая слёз Вестница узнала голос своей матери:
"...Field, oh my field
Oh little field, the field is vast
The heroes, yes on the field, they're going
The heroes of the past times!..."
Мать не хотела такой судьбы для нее - а отец, всегда ждавший наследника, был счастлив, когда она сама вызвалась учиться воинскому делу и стала делать успехи. Их надел лежал на самой границе и степняки часто тревожили покой Королевства набегами, так что всякое копьё было на счету. Долгими вечерами у очага она с замиранием сердца слушала истории о великих богатырях древности, невольно примеряя их воображаемые мечи и латы к себе. Наверное, она была рождена для этого - но может быть у нее был шанс прожить эту жизнь иначе?
А голос продолжал петь.
"...Field, oh my field
It has seen not few tribulations
It was saturated with blood
With blood of past times…"
И это было правдой - впереди, за тем цветущим полем, ее ждали истинные реки крови и целые снопы из тел павших врагов и друзей, так что конь порой отказывался ступать вперёд без принуждения. И она узнала, какой опустошающей и тоскливой бывает победа. Каким молчаливым и полным боли бывает герой, одержавший её, как ему хочется скрыться от ликующих толп и приветственных возгласов. И научилась держась себя в узде, загонять всю боль в глубину сердца - потом это пригодилось ей и после обретения Взора, чтобы не сойти с ума подобно Хору, а сохранить ясность и трезвость мысли, принимая горькое знание по капле, словно сильный яд, приучая себя к нему и терпя эту боль.
А голос... он всё не унимался, хотя из-под маски Вестницы уже ручьем текли слёзы. Она бы ослепла от них, если бы имела на это право. Но безжалостно четкий взор был неумолим - и давно известная судьба приближалась, светясь мертвенно-зелеными огнями. Вестница мысленно обняла всех и каждого из Шести - всё-таки из Шести, не исключая Простачку, - и оставила их позади.
"...The wind will make alive
Eh, on the green of the field
Their distant songs
The songs of the past times.
It will leave only
Their military glory
And the dusty way
The way going far…"
И в конце концов остались только дракон и копьё в ее руках. Она помнила и знала, что нужно делать. "Когда надежда умерла, прийти к победе странной" - прошептала она, глядя в глаза чудовищу и не отводя Взор, как и было обещано Хору.
Это было последнее, что успела подумать Вестница, прежде чем всё закончилось.