Колберт выслушал остальных пилотов, молча и задумчиво почесывая подбородок и сморщив морщины на лбу. Слегка прищурил глаза, глядя на Григорьева, будто пытаясь что происходит у него в голове.
— Всё, что мне известно про лабораторию - так это то, что там разрабатывалось, потенциально опасно. Достаточно опасно что бы сжечь это в термоядерном пламени. Всё остальное, будь то образцы или данные - это уже на ваше усмотрение. Прямой такой задачи не стоит.
После этого он переключил своё внимание на Веро и Гекса, водя между ними взглядом.
— Разведка докладывает, что местные настроены в целом достаточно аполитично. Если мы говорим именно про ваш регион. За пределами крупных городов — определённая часть населения полноценными гражданами харрисонской Сферы не являются, большая политика им как-то до лампочки. В городах... сложнее. В Басрии, например, традиционно была сильный про-карракинский элемент. Общее правило, я бы сказал — пока вы держитесь подальше от крупных городов, то вам особо нечего бояться. Типичный местный вряд ли вообще поймёт что вы и не карракинцы. Не сразу.
Полковник прокашлялся в кулак, и немго погодя на карту - ответил на вопрос Гекса.
— Всё зависит от конкретных командиров. Могут и разравнять. Так что не расслабляйтесь.
Вскоре после этого, а также после раздачи карт и получения списка других подразделений Союза которые будут выполнять задачи в регионе, полковник посоветовав не распространятся ни с кем о характере задания. На всякий случай.
<...>
Пара часов подготовки к заданию проходят предательски быстро. Большинство заняли были подготовкой машин перед заданием — установка дополнительных боекомплектов, адаптация под климат планеты, резервные запасные ремонты, и так далее. Майлз наведался в бараки и ангар к "морпехам", к отдельному 884-ого батальону космического десанта ВКФ Союза, на установление официального контакта. В окружении всеобщего контролируемого хаоса, которым была их подготовка к высадке — а именно бегающих туда-сюда десантников, орущих офицеров и флотских снабженцев с уставшими лицами, отгружавших боеприпасы в их атмосферные транспорты — бронемашины, грузовики и шагающие артиллерийские платформы — найти командира оказывается достаточно трудно. Особенно учитывая что большинство морпехов смотрело на Майлза, с его нашивками звена "Кондор", мягко говоря снисходительно — а некоторые, откровенно говоря, как на говно. Сказывается и традиционный дух соперничества между двумя родами войск, и то что он пришёл не слишком вовремя, всё сразу. Поэтому запасами выпивки из "Электрохимии" пришлось начать делится ещё начиная с какого-то майора-командира роты, отлив ему небольшую порцию в крохотную фляжку, в обмен на быстрый поиск командира батальона. После этого, в общем то, дело было в шляпе — полковник Момоа, загорелый черноволосый мужчина средних лет, оказался ценителем односолодового виски. Вместе с ним на пару спрятали пластиковый пакет из "Электрохимии" у него в готовящейся к погрузке на транспорт КШМ, предварительно оторвав этикетки. Возвращался Майлз уже с выпиской кодов для прямой связи с их артиллерией — позывной "БРУСОК" — батареей шагающих 203-мм артустановок.
Спустя пару часов в одном из ангаров "Ла Платы", звено уже ждал тяжёлый шаттл вертикального взлёта-посадки, стотонный "Гектор" производства GMS, который и принял всех "Кондоров" внутрь себя. С учётом того, что решено было выбрать в качестве первой точки интереса именно дереню — на картах она называлась не иначе как Асале — точкой высадки по согласованию с флотским командованием была выбрана возвышенность, в отдалении от деревни. Буквально проросший скалными выступами холм, обратная его сторона — таким образом, с одной стороны, у звена будет возможность подняться на холм и рассмотреть деревню в оптику. С другой стороны - высадка произойдёт настолько незаметно для людей внизу, насколько в принципе возможно незаметно доставить семь массивных мехов с орбиты куда-то. Один минус — после этого спускаться и переть к деревне своим ходом почти шесть километров. Однако лететь прямо в саму деревню, распугивая местных и привлекая лишнее внимание, никто особо и не рассматривал.
Лансеры в своих мехах набились в десантный отсек, закрепились внутри, и стали ждать. Времени до высадки было достаточно. Звенья "Ассасин" и "Байкер" распределились по соседним транспортам — полковник Колберт, в кабине своего "Металмарка", присоединился к "Ассасину". Что у него за задание такое, которое потребовало его личного участия — он так и не сказал, но прежде чем десантная рампа шаттла закрылась — заглянул и к "Кондорам" тоже, пожелать удачи. И удалился.
В тесном, продолговатом десантном отсеке было достаточно темно. Несколько членов экипажа летали туда-сюда (искусственную гравитацию к тому моменту уже отключили), проверяя крепления и проводя предполётную подготовку, пока и они не затихли и не скрылись в отдельном отсеке сразу под лестницей, ведущей в кабину. Почти двадцать минут ничего не происходит - пока ровно в 11:00 Стандартного, по ACM ко всем подразделениям не приходит приказ. От самого командира боевой группы, командора Риза.
ОТМ.ВРМ:24.10.5020u 1100 КлСТ
КОД+++ЦУ:АЛЫЙ КОРОЛЬ+++АКТИВНЫЙ ПРИКАЗ
РАССПРОСТРАНЕНИЕ:ВСЕ ID БГ_ТАЙФУН
СООБЩЕНИЕ:::ВСЕМ ПОДРАЗДЕЛЕНИЯМ НЕМЕДЛЕННО ПРИСТУПИТЬ К ВЫПОЛНЕНИЮ
ОПЕРАЦИИ+++СОЮЗ ОЖИДАЕТ ЧТО КАЖДЫЙ ВЫПОЛНИТ СВОЙ ДОЛГ+++
Вскоре где-то под полом загудела вспомогательная силовая установка, по бортам зарычали ракетные двигатели, заверещала электроника в кокпите у пилотов. Высадка на планету официально началась.
<...>
Меньше чем через полчаса шаттл с звеном "Кондором" уже вошёл в атмосферу — сквозь открытую дверцу в кокпит, за спинами трёх пилотов и остеклением кабины, пару можно было видеть тёмно-синее небо и мерцающие светлым серы луны. Звено внутри основательно потрясло, однако со временем тряска сама собой стихла, уступив место протяжному рокоту мощных двигателей шаттла. Окон или иллюминаторов внутри транспорта не было, и о происходящем снаружи можно было только догадываться — однако во время высадки звену обещали прикрытие из пары транс-атмосферных истребителей, и пилоты время от времени переговаривались с ними, обмениваясь какими-то авиаторскими сокращениями и поправками к курсе.
Поэтому о том, что что-то пошло не так, стало понятно не сразу. Один из пилотов вдруг оживлённо доложил второму про какие-то "гвозди на 345", и двое других стали это оживлённо обсуждать. Один из них, командир экипажа судя по всему, вышел на связь с истребителями эскорта.
— "Кинжал-3", внимание: бандит, эээ... отставить, несколько бандитов. 345 - 350, 22 клика.
В ответ ему из радиостанции в кокпите затрещали голоса пилотов истребителей - сначала хамовитый мужской голос, и следом за ним холодный женский голос, с лёгким Ново-Мадрасским акцентом .
— "Кобра-1" - принял, 345, перехватываю. Кинжал-3 - выход, выход.
— "Кобра-2", у тебя на 6, 1-ый. Есть ВИЗКОН?
Дальнейших переговоров пилотов слышно уже не было слышно — шаттл резко увеличил тягу, двигатели взревели сильнее обычного. Корпус накренился в сторону и стал набирать скорость — "Кондоры" внутри это хорошо почувствовали на себе — пока он наконец не выровнялся на короткое время. Снаружи стали раздаваться хлопки — пару раз в ночи за кокпитом сверкнули вспышки, сопровождаемые приходящими с опозданием, приглушёнными хлопками. Пилоты продолжали оживлённом переговариваться, пока очередной такой "хлопок" не раздался практически в упор к корпусу — заставив корпус содрогнуться, и если бы не крепления — то и подбросив фреймы к потолку. Двигатель по левому борту резко изменил тон — теперь он рычал не агрессивно-громогласного, а протяжно взвыл и пошёл на "понижение" — как будто ему больно. Шаттл стало кренить. Медленно, неуклонно — в какой-то момент десантный отсек перевернуло почти перпендикулярно поверхности. Однако пилотам, которые не на секунду не прекращали что-то там колдовать за своими штурвалами и местами, удалось чудом выровнять транспорт. Шаттл продолжало качать из стороны в сторону, подбрасывать вверх и вниз — однако, по крайней мере, он летел стабильным курсом. Командир экипажа вышел на связь с десантниками.
— "Кондоры", мы почти у зоны высадки. Приготовьтесь, посадка будет жёсткой!
Спустя мгновения— шаттл начал тормозить, и лансеров внутри как будто бы прижало к полу.... пока снизу, совершенно неожиданно, не появилась поверхность. Снизу как будто ударили — раздался жуткий грохот, лязг и скрежет металла, хруст стекла. Разломанное остекление кабины заволокло облаком пыли и песка. В десантном отсеке в нескольких местах по швам разошёлся внутренний корпус, треснули и просели вовнутрь структурные балки между бортами, и сам отсек как будто бы надломился в нескольких местах по своей длине. Внутри десантного отсека моментально лопнули лампы освещения — в стене левого борта вспыхнуло несколько искр от двух разорванных кабелей, соприкоснувшихся своими жилами. На секунду лансерам могло показаться, что ему на смену пришлос оранжевое аварийное освещение — однако неровный оранжевый свет источали языки пламени, моментально появившиеся возле оголённой проводки, начавшиеся подниматься вверх по левому борту.
Сквозь пыль и нарастающий поток чёрного дыма можно было видеть, что десантная рампа на краю отсека просто упала вниз, уткнувшись в мягкий песок Хадии. Снаружи, судя по мягкому серебристому свету, была лунная ночь. Откуда-то издали доносились отдалённые раскаты артиллерии.