Астероид продолжало крутить, а пилотов - вдавливать в кресла под действием ускорения мощных двигателей, толкающих скалу прочь из астероидного скопления. Превозмогая тяжесть и давление на грудную клетку, Нуэ подготовил системы "Лича" к очередному перемалыванию ткани пространства-времени в труху, и вскоре обрушил концентрированный поток параказуального кода - на этот раз, правда, не в противника, а прямиком во фрейм командира звена. В считанные секунды обмен тактической информацией "Ямы" и остальных фреймов восстановился, и Юйлань могла видеть как прямо у неё на глазах иконки каналов связи снова пришли в нормальный окрас, а запутывающий прицельные системы шум из фиктивных враждебных целей исчез — как будто бы его и не было никогда совсем.
С возобновлённым контролем над всеми системами своей машины, Чжун навела своё полностью заряженное орудие на вражеского ветерана-штурмовика — тот успел рвануть вниз, пряча свой силуэт за камнями. Луч раскалённого материала быстро полоснул его по корпусу, оставив видимый след, но вряд ли нанёс какой-то серьёзный урон. Впрочем, свою механическую серо-матовую голову над камнями он так и не показал - усердно проводя какую-то операцию со своей винтовкой, как будто бы перезаряжая её свежим магазином и оперативно меняя раскалённый ствол. Сбоку от ветерана, на короткое мгновение, возник один из его товарищей, который вдарил по Чжун короткой очередью — но снаряды вязнут в окружающем "Яму", разрастающемся урагане из жидкости ферромагнитной брони, перемолотых кусочков поверхности астероида и обломков снарядов предыдущих попаданий. Несколько снарядов было поймано магнитным полем печи, пополнив запасы материала в стволе только что отстрелявшегося орудия. Поняв полную безрезультативность своего огня — вражеский фрейм отплевался невидимой вспышкой маломощного помехопостановщика, и нырнул под камень — или скорее упал, не справившись с перегрузками — в сторонке от своего командира.
Совсем рядом с командиром Мандез попытался расправиться с лёгким летающим фреймом, который продолжал держать свою металлическую руку — с закреплённым под локтем блоком РЭБ — направленной на командира. Последний явно не совсем понимая, почему электронное подавление внезапно перестало работать, но Мандез особо и не оставил ему шансов об этом подумать. Цель пришла в движение и начала усердно маневрировать, чудом увернувшись от лезвия мономолекулярного клинка, но поймала достаточно попаданий из пистолетов. Фрейм-штурмовик неподалёку попытался прикрыть своего товарища, дав по Мандезу ещё одну не слишком точную, но насыщенную, длинную очередь — и сам летающий фрейм уже собирался ударить чем-то ответ, поднявшись вверх и полуобернувшись к "Змею" спиной. Расположенное за спиной орудие, похожее на жало, пришло в движение... что бы немедленно отделиться от корпуса. Очередь из всех трёх автоганов Гекса разворотила повреждённый корпус. Летающий фрейм рухнул обратно на разгоняющуюся поверхность астероида, с серией дымящихся дыр. Одним противником на позиции меньше.
На другом фланге дела обстояли не менее жарко. А, возможно, и более: Ционе кое-как закрепился на поверхности, превозмогая перегрузки. Быстро обсчитав огневое решение, Веро делает единственный, мощный залп рельсового орудия — разогнанный до чудовищной скорости снаряд пронзает насквозь спрятавшийся за камнями харрисонский фрейм с двухствольным термальным лэнсом, выбивая из его спины волну осколков. Следом снаряд пробивает насквозь десантный шаттл — заставляя его скрыться в вспышке взрыва, разбросавшего куски его обшивки на несколько метров вокруг. Сразу за ним падает в твердь астероида уже повреждённый ранее пулемётчик — через сквозную дыру, пробившей его аккурат в центре массы, из пробитого реактора в вакуум рванули потоки плазмы, испепеляющей остатки пилота и внутренние системы.
Прежде чем очередной толчок поверхности опрокинул "Солхаггера" набок — Ционе мог видеть, даже чувствовать кожей, как часть предохранительных систем его собственного реактора вышла из строя — не справившись с перегревом, активировались аварийные теплоотводы, выпуская раскалённый газ наружу. Внутри кокпита верещали тревожные отметки, умоляя пилота срочно принять меры.
Григорьев отправил последнюю мину из запасов за спину во вражеского огнемётчика — харрисонский "Чингиз" успел отпрыгнуть в сторону, попав под ракеты и очередь от Веро, оставившие на нём пару вмятин. Противник попятился назад, наблюдая за тем, как фрейм Михаила облепленный ремонтными дронами стремительно восстанавливается и тушит очаги пламени на корпусе — доставая с пояса массивный баллон напалмовой бомбы, и швыряя её между Григорьевым и Ционе. Веро к тому моменту уже на короткое время потерял управление, его фрейм перевернулся и боком сполз в небольшую яму — это его в какой-то мере от взрыва и спасло, вспышка пылающих брызг прошлась мимо него. Григорьева, однако, накрыло от души — едкие кусочки белого фосфора облепили корпус, разогревая внутренние системы. Следом он полил их позицию из своего огнемёта, слева-направо - медленно, методично, накрывая обоих потоком полыхающей даже в вакууме, липкой напалмовой смеси.
Длилось это, правда, не долго — очередной толчок поверхности астероида сбил "Чингиза" с ног и опрокинул его на спину, и струя напалма ударила вверх. Однако, сбоку к нему харрисонский беспилотник, закрывшей его неким маскирующим полем. На месте огне метчика, за облаком быстро осядающей пыли, теперь виден только его полупрозрачный силуэт.
Чуть севернее, Сайрус буквально раскатал в блин мех, прикрывавшей перезаряжающегося снайпера — последний даже не успел вскинуть свой дробовик на "Калибан", который влетел в него как шар для боулинга, сбивая его и снайпера у него за спиной с ног. Сминая обшивку, броню и отправляя отдельные детали корпуса "защитника" улетать в разных направлениях. Обесточенный остов фрейма с дробовиком рухнул спиной прямо снайпера, закрывая его своим телом — во многом по этой причине выстрел Брайта по снайперу по этой причине не принёс особого результата. Поток высокоскоростной картечи только разворотил уже уничтоженный фрейм, служивший ему живым щитом. Или уже мёртвым щитом. Снайпер, впрочем, усердно шевелил всеми своими четырьмя руками даже лёжа под трупом, досылая новый снаряд в патронник...
Система оповещения об облучении уведомила Брайта, что его снова подсвечивают — всё оттуда же, со спины. А также о подозрительной активности рядом — мимо Брайта проскочил харрисонский же "Спектр", прикрыв своё перемещение потоком радиоэлектронного подавления. Перемещаясь рывками, как будто при просмотре видео в омнинете на тормозящем терминале — он вскочил на позицию которую Остап и Майлз занимали недавно, и исчез над ней. Видно как его шаги выбивают небольшие камешки с поверхности — но сквозь маскировку не разглядеть ни что он там делает, ни где он точно.
Нуэ, который был внутри "Лича" забравшего себе помехи направленные на командира, впрочем, обнаружил что хотя его связь с остальным подразделением и ожидаемо прервалась — его фрейм, однако, довольно своеобразно воспринял собственную "сенсорную депривацию". Каким-то не совсем постижимым образом, хорусовские системы даже под эффектом радиоэлектронного подавления начали ловить другие переговоры. Похоже на вражеские. Например, чей-то напряжённый голос усердно сотрясал эфир:
— "Патриот", ну и где этот эсминец, где этот эсминец? Мы даже сейчас вниз опуститься не можем, с противоположной стороны ведут плотный огонь, всё! Мы уже здесь в кольце сидим, в кольце. Где помощь? Нужна помощь.
— Брат, мы и так тут всех пинаем, всех пинаем. У меня связи с тем эсминцем нет. Мы получили данные что он прошёл через 5-ый сектор.
Впрочем, спустя несколько секунд системы пришли в норму (насколько понятие "норма" в принципе применимо для мехов ХОРУСа), и незнакомые голоса в эфире сменились на их полное отсутствие. Астероид как раз ощутимо сбавил ускорение, и вращение небосвода над головами прекратилось - перегрузки достигли комфортного уровня, почти на уровне обычной планетарной гравитации...