Несмотря на то, что Версаль все еще был в трауре, Мария-Антуанетта уже давно позабыла о печали. Нет, юная королева искренне любила короля и даже называла его папой, однако ее молодость и легкомысленность не позволяли сильным чувствам задерживаться надолго.
Первое решение, которое предстояло ей принять — судьба графини де Ноай. Ранее, когда Мария-Антуанетта была еще дофиной, она обещала себе, что сразу же избавится от надоедливой мадам Этикет, как только станет королевой. Но когда это случилось, Мария-Антуанетта не была уверена, как ей поступить. В прошлом все ее попытки победить этикет заканчивались плохо. Ее неуверенность подкреплялась письмами, приходящими из дома — Мария Терезия беспокоилась, что дочь не готова к новой ответственности и просила ее вести себя осторожно.
Также Мария Терезия писала, чтобы Мария-Антуанетта научилась интересоваться серьезными вопросами и попробовала начать оказывать влияние на короля, чтобы тот обсуждал с ней государственные дела.
Поэтому Мария-Антуанетта решила повременить с решением, и, несмотря на все тяготы, оставить возле себя графиню де Ноай еще на один год.
Второе решение, которое должна была принять юная королева, оказалось простым. Касалось оно того, стоит ли королеве собрать налог по праву пояса. Мария-Антуанетта, не раздумывая, решила, что не нуждается в этом. “Пояса теперь уже не носят” — ответила она, когда ее спросили об этом.
Отъезд Дюбарри вызвал у королевы смешанные чувства. Ведь больше никто не будет шептаться и говорить: “Сегодня в Версале много народу”. Но в то же время королеве было искренне жаль бывшую фаворитку. Дюбарри ухаживала за Королем в последние недели его жизни, несмотря на риск заразиться оспой. Подобная самоотверженность заставила королеву пересмотреть свое мнение. Поэтому она попросила короля не отправлять ее в монастырь и не лишать свободы, наказав ее другим способом.
После отъезда Дюбарри Мария-Антуанетта вспомнила о своем друге, который помогал ей советами, когда она только приехала во Францию — мсье Шуазельский. Более того, без него ее бы тут вообще не было, ведь именно он устроил ее брак. Поговорив с королем, ей удалось убедить его вернуть его в совет, хоть и за это ей пришлось заплатить немалую цену. Королева направилась в поместье Шантелу, чтобы рассказать хорошие новости до официального объявления. Шуазель был очень удивлен сюрпризу, но с радостью принял у себя Марию-Антуанетту.
— Я очень рада сообщить вам, что король по моему совету согласился вернуть вас из ссылки и назначить хранителем печатей. Еще одна хорошая новость в том, что де Мопу отправлен в отставку — тоже не без моего участия. Однако остальные члены триумвирата остались на своих постах. Я знаю, что моя матушка хорошего мнения о вас, ведь вы друг Австрии. Я буду поддерживать вас, однако если вы хотите выйти победителем в войне, которая начнется в совете, то вам стоит подумать, где можно будет взять сбережения, потому что без них эту войну не выиграть. Мне пришлось отдать все свое состояние королю, чтобы он вернул вас в совет, я надеюсь, что вы сможете помочь мне вернуть эти средства. Может у вас есть богатые друзья, которые смогут помочь нам?
Мария-Антуанетта отдала 3 миллиона французских ливров королю не только ради возвращения Шуазеля, но и для того, чтобы Луи согласился возлечь с ней на одном ложе.
— Mon Roi, надеюсь, вы не забыли про наш договор. Жду вас сегодня в нашей спальне.
Мария-Антуанетта не планировала отказываться от привычных ей удовольствий, поэтому, не раздумывая, приняла приглашение Артуа на бал в Сен-Клу. Ей очень нравилось проводить время с младшим деверем, который в отличие от своих братьев, разделял ее интересы. На балу она также встретилась с герцогом Шартрским.
— Я рада, что вы разделяете мое мнение по поводу Мопу. Надеюсь, наши взгляды и дальше будут сходиться.
— Я благодарна вам за приглашение на бал. Рада, что мы сошлись в вопросе смещения Мопу. Я думаю, наше участие сыграло ключевую роль в этом.
— Триумвират под властью putain наконец распался. Благодаря моим усилиям мсье Шуазельский был возвращен из ссылки и назначен в совет. Он — именно тот, кто сможет противостоять оставшимся Терре и Ришелье.
Остаток вечера Мария-Антуанетта провела в обществе дворян, обмениваясь с ними недовольством по поводу парламентской реформы бывшего канцлера. “Я считаю, что скорейшее возвращение независимости парламентов необходимо Франции, как ни что иное. Я рада, что король принял правильное решение. Но если бы не Терре и Ришелье, решение могло бы быть более радикальным, а не компромиссным,” — говорила она.
Последнее, что хотела успеть сделать Мария-Антуанетта к концу года — посетить Париж. До этого она была там только дважды в качестве дофины, и народ приветствовал ее восторженными криками. Королева безуспешно пыталась уговорить своего застенчивого мужа посетить столицу. “Это может быть опасно” — говорил он, как и его отец, который боялся посетить столицу в последние годы своего правления. Тогда Королева решила отправиться одна. Она приказала подготовить карету и оповестить властей города о ее приезде. Отдельно она пожелала, чтобы на улицах стояли дети — она очень их любила и хотела собственноручно раздать им сладости и фрукты. Страже она поручила не подпускать никого к ней близко, кроме детей.
1 средство передаю Королю
К движению присоединяюсь
Из казны ничего не беру, чтобы не расстраивать мужа