Черно-красная спина, уносящая с собой ее болт, скрылась в дыму, и Анна зло дернула арбалетом:
- Чтоб тебя демоны сожрали, быстроногий!
Закинув оружие на плечо, она вышла к остальным широким торопливым шагом находящегося на взводе человека.
- Ну, что у нас тут? – отрывисто бросила она, кривясь от злобы, заполнившей пустое место кровоточащего надрывной болью сердца.
Лучше бы не подходила. Мертвая собака с раскроенным черепом, изломанные, неподвижные человеческие тела, запах крови и смрада… Вся бравурность, все презрение и ярость слетели с лица, как осенние листья в шторм, оставив только бледную, как полотно, кожу и расширившиеся до невозможности миндалевидные глаза, казалось тоже поблекшие. Оборвав себя на полуслове, девушка сглотнула подступившую тошнотворную кислоту, зажала рот рукой и согнулась в болезненном, ломающем спазме.
Осознание содеянного еще не пришло, но вот отвращение к увиденному уже появилось, внося в разум смуту. Ей пришлось до боли ущипнуть себя за руку несколько раз, чтобы хоть как-то отвлечься от до сих пор стоящих перед глазами картин и найти в себе силы выпрямиться без тошноты.
- Я… в порядке, - пробормотала она, хотя об этом никто и не спрашивал. Да и не для окружающих она это говорила – для себя в первую очередь.
И кто знает, чем бы все закончилось, если бы где-то там, в деревне, не послышались крики и звон стали. Без лишних слов было понятно, что кто-то из викенцев еще жив и продолжает сражаться! Снова на испуганное лицо вернулась сюрреалистичная, чуждая ему маска ярости – Айлинн представила, как дядя Эдвард стоит в дверях дома с топором, защищая маму и прочих домочадцев. Все то светлое, сострадательное, что могло еще укорениться от слов Септа и от страшного зрелища, отступило.
- Прикончим его, и на помощь к своим!
Полуэльфийка вскинула арбалет, нацелилась в грудь мужчины и… внезапно опустив оружие, отвернулась, пряча лицо. Дрожащие плечи и всхлипы, пробивающиеся сквозь слова, выдавали ее с головой:
- Я… я не могу… Простите. Делайте с ним, что хотите, только быстрее. Мы сейчас нужны там…
Сделав несколько неуверенных шагов вперед, подальше от распростертого на земле солдата, она оставила арбалет на ремне, а сама замерла, обхватив плечи, словно внезапно стало зябко. И только потом пришло осознание, что кого-то не хватает. Она дернулась, обернулась испуганно:
- Кеннет! Где он? Кенни? Они убили его?
Получив ответ, что полурослик просто пропал, отправившись, видимо, в свой собственный поход, девушка успокоено вздохнула:
- Ну вот и слава Богине… Наверное, он просто не имел сил ждать, когда мы отправимся мстить дальше, и ринулся в бой в одиночку. И нам тоже пора…
Бардесса снова отвернулась ото всех, снова замкнувшись в кольце рук, только на сей раз нервно постукивая ногой. Спутники ее могли заметить, что привычной лютни на плече девушки не было – инструмент до сих пор сиротливо лежал там, где хозяйка его оставила, чтобы сменить музыку на смертоубийство.