Омайо выглядел как старый земской доктор. Как старый земской доктор, выбившийся в миллионеры. Впрочем кое-что от доктора явно осталось. Пропахшие карболкой усы, и неважно, что запах этот создан индивидуально и стоит тысячи фунтов. Старая шляпа, пусть она и изготовлена двумя мастерами, каждый из которых умер не успев рассказать ее секреты, которых больше чем у некоторых королевских семей. Ну и кожаный чемоданчик. Вот этот чемоданчик действительно антиквариат и скорее всего действительно принадлежал врачу, судя по количеству кармашков и отделений, отделке, не позволяющей перемешиваться жидкостям, даже если они прольются, и еще кое-каким мелочам, которые вряд ли видели даже члены семьи. Вот бабушка Лонг могла их видеть, если бы в то время жила в Великой Британии. Зато все остальное не давало возможности не понять кто перед вами. И сорочка с вензелем на воротнике, и запонки, и зажим для галстука, с камнем размером с ноготь на мизинце. Разве что костюм подкачал, но тут уж приходилось выбирать, свобода движений или лоск и изыск.
- Приветствую вас мадам Лонг. Семья выражает соболезнования по поводу вашей потери и сожаления по поводу событий, которые к ней привели.
С бабушкой Лонг надо было взвешивать каждое слово, словно аптекарь, который готовит кожный яд. Чуть-чуть не справишься с дозировкой и отправишься наблюдать за адресатом яда с небес.
- От себя лично хотелось бы высказать сожаления о том, что мадам Лонг сомневается в нас. Томсоны воюют в двух случаях, когда нам за это платят или когда кто-то нападает на нас. Если бы нам заплатили, то мы не пришли бы говорить.
Все, на этом стоит прерваться. Некоторые вещи звучат гораздо сильнее, когда они не прозвучат вслух.