Пока испытание проходили остальные ученики, Хлоя, сложив руки, с показной невозмутимостью ждала дальнейшего развития событий, параллельно наблюдая за реакцией каждого прошедшего беседу с сердцем и пытаясь, интереса ради, угадать, кому что посоветовали в качестве пути, и как тот или иной студент отнесся ко встрече с таким феноменом, как Сердце. Не то, чтобы эта информация была полезной, но подобное времяпровождение было явно лучше бесцельного тоскливого отсвета минут. Еще лучше было бы поделиться с кем-то всем услышанным и увиденным, но здесь, под десятками взглядов, дья болтовни явно было не время и не место.
Наконец, все закончилось. Последним оказался господин Уэббер – кажется, у юноши начинало входить в привычку поступать так, чтобы не привлекать к себе внимания. Поставив мысленно галочку напротив фамилии Эрика, новоявленная староста отметила для себя, что надо предпринять меры для того, чтобы расшевелить парня. В делах, для которых нужны совместные усилия, вроде тех же экзаменов, люди, не желающие подчиняться диктату старших или не имеющие чувства плеча, чаще всего оказываются обузой, вольно или нет. А если они при этом ходят еще с мрачной миной, то тут и до самоубийства может быть недалеко: вон, в найденной в свое время дома газете полувековой давности прямо писали, что современная молодежь жизнь не ценит, заветы предков не уважает, и от подспудного ощущения собственной беспомощности и ненужности накладывает на себя руки. Не приведи Господь, что Уэббер из таких – только покончившего с собой ученика ей не хватало на должности старосты!
Эти рассуждения, а также желание формализовать ситуацию и обеспечить, при необходимости, контроль над ситуацией, побудили девушку попросить куратора дать ей возможность выступить перед всей группой, пока имеется такая возможность и ситуация располагает. Ну а до тех пор можно было, кивнуть, подтверждая услышанное, и заодно уточнить некоторые аспекты:
- Мастер Уайет, - поравнявшись с учителем, негромко поинтересовалась фон унд цу Шварценберг, - дозвольте поинтересоваться. Я правильно понимаю, что учащийся, излишне затянувший с выбором Традиции, будет по программе отставать от своих коллег и, видимо, кроме того, может быть отчислен? Я бы хотела уточнить этот вопрос, чтобы мотивировать соучеников, если у меня в группе появятся уклоняющиеся от решения. И еще: извините, что я, возможно, интересуюсь тем, чего мне знать не требуется, но… вы учились не в Университете, судя по вашей оговорке, или в годы вашей учебы была иная процедура определения специализации?
Под такие беседы группа вышла на поверхность. Прежде, чем все разошлись по своим делам, Хлоя, чуть повысив голос, чтобы ее лучше было слышно, попросила всех задержаться. Оправив ворот и скрестив перед собой руки, она выждала несколько ударов сердца, чтобы все прониклись будущей речью и спокойно и размеренно начала:
- Господа! Прошу вас внимательнее отнестись к словам мастера Уайета, и не затягивать с выбором Традиции. Это и в ваших, и в общих интересах. Если что, я всегда и в любой момент готова выслушать ваше решение и передать его дальше. Кроме того, настоятельно прошу всех сообщить мне свои домашние адреса… адреса пребывания, то есть. Если вы заболеете, если что-то случится, и вы не придете на занятия, я постараюсь это узнать и, при необходимости, оказать посильную помощь.
Кроме того, так как впереди у нас выходные, это возможность для тех студентов, кто ранее не занимался общеобразовательными предметами, пополнить знания, а для прочих, кто захочет, освежить их. Как я и говорила ранее, я готова оказать помощь и провести внеклассное занятие у меня на дому в воскресенье. Рассчитываю на вашу сознательность и понимание необходимости подобных уроков для всех нас. Да и, опять же, если кому-то потребуется от меня какая-то помощь или совет – мои двери для вас открыты в любое время. Раз я стала старостой – моя обязанность по возможности оказывать вам помощь и поддержку. Но, надеюсь, злоупотреблять этим вы не станете.
Благодарю за внимание и никого больше не задерживаю. Хороших вам выходных дней.
Решив организационные вопросы, горянка вместе с капитаном проследовала в кабинет куратора, где получила все необходимые информационные материалы, а заодно и узнала про АРВ-бюллетень. Сама идея – использовать учащихся их уровня на каких-либо работах, пускай и добровольных, казалась странной, но была не лишена логики. Пробежавшись взглядом по бумагам, Хлоя уточнила:
- Мастер Уайет, прошу уточнить: а выполнение АРВ-поручений как-то сказывается на классе учениках, помимо объявленного. Влияет ли оно как-то на экзамены, или на что-либо еще, или польза от них, помимо финансовой, заключается в получаемом опыте?
***
Вернувшись под на целый год минимум ставшую родной крышу и отобедав, леди фон унд цу Шварценберг поднялась наверх, в свой «кабинет». Обстановка в комнате была скудной и пустой, словно владелица ее старательно пыталась дистанцироваться от своего обиталища: никаких картин, никаких милых безделушек, ни одной глубоко личной вещи. Только узкая кровать, да письменный стол под окном, да единственное кресло, кочующее от камина к столу и обратно. Единственным признаком обитаемости были ровные стопки бумаг и учебников на столе, старательно рассортированные по категориям. Еще одной стопкой стали буклеты и расписание, которым не позже, чем в понедельник предстояло вернуться в Университет.
Скрестив пальцы в замок прямо над объемистой кружкой ароматно дымящего кофе, Хлоя попыталась спрогнозировать выходные – сначала в голове, а потом и на бумаге. Воскресенье будет отведено под обучение желающих или, если таковых не найдется, на самообразование. А вот субботу можно уделить отработке Малых Арканов и занятиям с рапирой. А вот вечером уже можно и прогуляться по городу – по приличной его части естественно, никаких трущоб. В парк сходить, например, если он тут есть: а то дома, дома и люди, люди кругом навевают тоску по родным местам, где из любого окна можно было увидеть склоны благородных гор, темные густые леса и даже летом не тающие белые шапки снега на пиках.