На чуть согнутых ногах, ставя ступню осторожно, если вдруг под снег спрятали капканы, сосредоточенная Ревдис приближалась к ничего не подозревающим жертвам, мысленно заклиная асов, чтобы те не оказались и вправду умрунами. Пускай Бьёрн гремит, как Тангниостр и Тангриснир вместе взятые, она зайдет в бок неожиданно, а потом вонзит любому недругу меж ребер острый язык копья. Удар был отработан долгими тренировками: нацеленное в лицо острие заставляло поднять защиту, после чего приходился резкий удар в требуху. С обычным копьем такой прием мог и не получиться, но древко “Языка немого убежденья” было крепким и легким, а наконечник был сделан из доброго острого железа.
От запаха хорошо прожаренного мяса набегали слюнки, и не раз деве пришлось сглатывать голодную слюну. Покачав недовольно головой, она дала себе твердый зарок: если это враг – претендовать на часть съестной добычи, если друг – отведать его по законам гостеприимства, столь же действенным в глухом лесу, как и в ауле длинного дома конунга. Вот только чем ближе Бабочка подходила к лагерю, тем сильнее крепли подозрения, что здесь что-то нечисто: неужто она оказалась права?
Подойдя поближе, она увидела и белую, как снег, кожу оказавшихся до боли знакомыми покойников, и их бездонные сапфировые глаза, неподвижные, как скалы ыьордов. Приглядевшись и принюхавшись, копейщица с ужасом поняла, что за мясо вызывало у нее такой здоровый аппетит, и, скривившись, сплюнула, забормотав обережные заговоры. Убедившись, что мертвецы пока не спешат закусить живыми, Ревдис, не отводя склоненного копья от застывших тел, негромко повторила строки из свода законов:
- Тех же, кто будет пойман за тем, ест плоть другого человека, след побивать камнями, а после того, как он заплатит виру родичам съеденного в две меры серебра, самого заживо скормить псам. Кажется, други, - вполоборота посмотрела она на мужчин, - наши соратники добровольно пошли на это, боясь, что у них не хватит сил добраться до Эрве Одал. Вот только зима оказалась сильнее... И, судя по состоянию... – она замялась, подбирая слово, - мяса, еще не ставшего углями, это случилось недавно.
Но чу! Видите лед на озерах их лиц? Это первый признак тех, кто после смерти стал слугой Хель в Мидгарде! И причина этого мне ясна. Но это сейчас не важно, - покачала она головой, и две косицы дернулись в такт. - Надо нам, не касаясь тел ни оружием, ни руками, обложить их хворостом и сжечь, надеясь, что это только ставшее прибежищем злого духа тело, а души же их за подвиги прежние заслуги в Вальгалле. – кажется, Бабочка пыталась убедить в последнем скорее себя, чем других, уж больно неуверенно звучал ее тон.
Бьёрн, Ингвар, вы согласны? Мы могли бы их оставить, но что будет, если они ночью придут к крепости, не ожидающей нападения? – мысленно она закончила, - “А еще там Хильд опасности для которой допустить никак не можно”. – Лучше остановить их здесь, пока не случилось худое.