Жизнь — это небольшая прогулка перед вечным сном. Есть люди, которые считают сон как отдельный вид реальности, поток сознания и подсознания, переплетения внутренних структур памяти, эмоций и накопленных знаний, которые независимо от мнения пользователя самостоятельно предоставляют ему увлекательные или страшные картины во время его забытья. Есть люди, которые верят в осознанные сны и сноходчество - возможность управлять собственными снами, а при должном умении и чужими, умение проникать в сон другого индивида и иметь доступ к управлению его подсознания. Но всё это было и есть недоказанные фантазии, потому что существование Истока никто не будет оспаривать ввиду множества доказательств невозможных, на первый взгляд, ситуаций, когда индивид смог получить знания и умения того, чем он никогда не занимался, например, вдруг за ночь научиться читать, когда до этого все письмена были для него лишь забавными закорючками. Исток существует и подчинён каким-то своим правилам, откликаясь на совершенно различные действия индивидов и процессов, происходящих в реальности и вовне её. И, судя по всему, он как-то связан со снами, ведь все полученные от него навыки были явными исключительно после сна. Так что такое сон? Ответ на этот вопрос можно получить, наверное, только у Истока, но пока что никто не обрёл эти знания. Или, наоборот, обрёл и теперь понял слишком много для того, чтобы оставаться в живых или в сознании. Кто знает?
Сухость во рту, затёкшие конечности и ноющая спина с шеей. Писк и красноватые отблески аварийного питания, пробивающиеся сквозь закрытые веки. Мутность в голове, как после долгой вечеринки с “Вертолётом”, самого распространённого, хоть и дерьмого, алкогольного напитка, после которого ходить прямо не хочется просто из-за того, что тебя несёт в разные стороны от "веселья". Кое как раскрываемые глаза открывают вид на достаточно тесную и тёмную комнатушку, освещаемую тусклым светом аварийного маяка, сигнализирующем о. О чём? Что-то колышется в памяти и выдаёт набор, вероятно, бессвязных мыслей: “авария", “недостаток питания”.
Предварительный осмотр без резких движений головой дал понять две вещи: тело обнажено и находится в какой-то камере или ложементе, а само помещение включает в себя, помимо этой камеры, ещё лавку и шкафчик. На, судя по виду, то ли деревянной, то ли пластиковой лавке и рядом с ней аккуратно сложенной стопкой лежит всё имущество, которое помнится последним в наличие. Ничего лишнего, только то, что удалось сохранить за последний год жизни в Новом Свете. Память, в принципе если немного постараться покопаться в ней, слишком неразборчиво подсказывает, что последним ясным воспоминанием было соглашение с кем-то куда-то пойти и что-то сделать. С какой целью или оплатой - неизвестно. Даже местонахождение "тут" кажется странным и новым.
Попытка привести затёкший организм в движение показал, что он работоспособен, цел, но получал питание последний раз некоторое количество часов назад. Было бы неплохо чего-нибудь съедобного перекусить и запить чем-нибудь освежающим. Отлежавшие конечности двигались нехотя и немного скованно, будто организм находился без должного ухода несколько дней в неудобном положении. Через пару минут активного шевеления конечностями ощущение дискомфорта начало постепенно уходить до полного исчезновения.
Холодный пол помог привести ноги в рабочее состояние, хоть и было непривычно после достаточно тёплого ложемента, но, кроме холода, на полу чувствовалось что-то мягкое - большое количество пыли. Лежащие на лавке вещи были также покрыты пылью парой сантиметров толщиной. Рядом с вещами находились упакованные рационы еды, выглядящие сейчас комками чего-то слабо пригодного для принятия в пищу с высушенной плесенью. Открытые фляги и бурдюки с водой выдавали запах гнилостного болота, так что пробовать эту жидкость было сродни испытания пищеварительной системы на прочность с хорошей вероятностью остаться в этой комнате навсегда. Одна стена помещения представляла собой грязное окно во всю стену, за которым виднелось этажом ниже ещё одно помещение, округлое с, судя по всему, несколькими дверями, свободное от каких-либо предметов, кроме стоящего в центре стола с какими-то предметами на нём. Оно было освещено ещё хуже текущего местоположения, лишь пара маяков создавали кровавые всполохи, которые с периодичностью в несколько секунд пронзали темноту помещения, вырывая из ощущения запустения очертания вещей в центре.
Запиралась комната дверью с активационной панелью, такие приборы были достаточно распространены в руинах Старой Земли, а иногда работали и в неразрушенных домах городов со снабжением электричеством. Панель слегка светилась бледно красным цветом, после чего на 10 секунд затухала, чтобы вновь тускло зажечься на половину минуты или около того. В текущем состоянии точно измерять время было весьма затруднительно. Шкафчик не имел ни ручки, ни запирающего элемента, а дверца его при лёгком нажатии без особого сопротивления двигается на подшипниках в левую сторону до полного открытия, уходя в заднюю стенку шкафчика.
В шкафчике
То ли окружение, то ли состояние организма, то ли вид сгнившей воды и пищи, то ли всё сразу и вместе взятое, подействовало на настроение негативным образом так, что захотелось выплеснуть появившийся гнев и разнести здесь что-нибудь. Он не настолько силён, чтобы действовать мгновенно, но его появление накладывает свой отпечаток на отношение к окружению.