-Да, Софья Павловна, я все поняла. Этого больше не повторится. - Кристина устало потерла виски. Слушать, как тебя отчитывают, словно 16 летнюю девчужку, не сделавшую уроки не было приятным - Я поняла, что данный подход для вас не приемлем. Спасибо, Софья Павловна. До свидания.
Девушка моргнула, комлинк, повинуясь мысленной команде хозяйки отключился и ушел в оффлайн. Перед глазами больше не висела голова, сверлящая Тишину ярко красными глазами. Хозяйка "Шрапнели" была колоритной женщиной с таким же колоритным характером. Кристина сидела на полу душевой, прислонившись к стенке. Одежда выстилала дорогу от входа в квартиру до дверей ванной комнаты, где в душевой уже натекло порядочно крови. Тишина немного иступлено уставилась на красную лужу. Кровь была не ее, но с ее рук. Да и не только рук. Дело в том, что любимым оружием Тишины был хлыст из моноструны. Тихое оружие. Кровавое. Оставляющее после себя отделенные конечность, разорванные артерии и лужи и лужи крови. Именно за это ее и отчитывала фиксер. За разукрашенную в красный цвет комнату и декер анархистов со сгоревшими мозгами, что тоже выглядело не лицеприятно. А воняло еще хуже. Дело пошло на перекосяк, когда вместо одного декера на месте оказалось еще несколько громил, которым не очень понравился, что кто-то капался в их оборудовани. Тишине не очень понравилось, что ее грубо прервали. Результат - испачканная одежда, несколько синяков, головная боль от отдачи деки и не довольный фиксер. Тишина вытащила наушники из ушей, бросила их куда-то в комнату. Похоже, сегодня все-таки был ее день, не смотря ни на что! Софья Павловна, перед тем как, разорвать связь, сообщила, что Тишине надо быть в баре "Ньютон" по поводу работы. Тем более, работа как раз в духе того, что Кристина устроила в офисе корпы. И если она подведет ее снова, будут последствия. Девушка поднялась на ноги, потерла синяк на животе и все-таки влезла под душ, смывая с себя пот, кровь и усталость. Отрешенный взгляд буравил стенку душевой, в голове абсолютная пустота, как будто это даже не твое тело, которое пострадало в результате боя. Ты просто взял его на прокат. А скоро отдавать. Мотнув головой, Кристина вышла из душа, обтираясь на ходу. Бардак заставил ее взгрустнуть - это надо будет убрать. Беспорядок Тишина не любила.
Появление работы была приятным изменением за месяц мучительного неведения и безделия. Сидеть в баре и наблюдать за разными посетителями, изредка развлекая себя взломом комлинков было развлечением таким-себе. Особенно, когда люди понимали, что их кто-то ломает. Но социаопатия и отрешенный вид помогали избегать ненужного внимания. Иногда люди, достаточно набравшись алкоголем, решали познакомится то натыкались на полное равнодушие. Кому-то просто был нужен тот, кто его выслушает. И до тех пор, пока от Тишина не требовали активно отвечать, она готова была просто сидеть и слушать. Тем более, когда тебя угощают. У Кристины не было возможности узнать ни что случилось с ее родителями, ни кто охотился за ней. Дядя Сергей не передал ничего Софье Павловне, а если и передал, то она ничего не сказала Кристине. Но весь азарт быстро разбился, после... неприятности, произошедшей на деле. Что ж. Надо себя реабилитировать.
Прибравшись и отправив в чистку свой комбенизон, Кристина обнаружила, что ей особо нечего одеть... Из чистого был только боди и короткая кожаная куртка. Что ж... Ноги у Тишины были вполне длинные и стройные, стыдится было нечего. Только без оружия она чувствовала себя куда более "голой", нежели в таком сете одежды. Нацепив комлинк на отворот куртки, девушка сунула руки в карманы и зашагала в метро. Скоро встреча.