Раскрытая задняя дверь захлопнулась сама, подчиняясь инерции движения вновь стартовавшего "Шевроле". Зеро беспокойно оглянулся назад, глядя в ту сторону, где скрылась в ночи похрамывающая женская фигурка. А потом плюхнулся обратно в кресло, и в сердцах врезал ногой прямо по бардачку.
- Твою мать! - Со злостью выругался он. - Ну и нахер мы её тогда спасали?! Чтобы бросить одну на дороге?! Говорил же тебе, не останавливайся! Фак!
Но он не потребовал остановиться. Не потребовал развернуть машину, нагнать Пенни и уговорить её не дурить и сесть в машину. Просто сидел, молчал и зло сопел, скрестив руки на груди. Примерно в этой позе он в конце концов и задремал беспокойным сном, осунувшись на бок и упершись плечом в дверцу.
Ближайшие несколько часов Артур видел перед собой только дорогу. Двойная желтая полоса разделительной разметки бесконечно выползала из тьмы за границей освещённого фарами конуса пространства перед автомобилем, и кидалась под мерно шуршащие по асфальтовому покрытию колёса. Мимо проносились нестройные ряды куцых хвойных деревьев. Ни встречных машин, ни людей, ни строений. Только изредка появлялись столбики с прибитыми на них белыми указателями с номером шоссе. Артур всё отчетливее понимал, как это случается так, что люди просто засыпают за рулём. Он сам начал неуклонно клевать носом. Моргание замедлялось, шея переставала держать голову, а пальцы, державшие руль, слабли. Вспоминая рекомендации по борьбе с сонливостью за рулём, Артур сначала включил кондиционер. Зашумел скрытый за пластиковыми решётками нагнетатель, задуло холодным воздухом, и кожа тут же покрылась гусиными пупырышками. Организм слегка взбодрился, но ненадолго. Продолжая борьбу со сном, Артур включил радио, предварительно понизив уровень громкости, и начал переключать каналы. Первые два встретили его лишь шипением статических помех, но другие работали вполне штатно, и просто транслировали музыку. И вот это было странно. Никаких срочных новостей. Никаких автоматизированных предупреждений о чрезвычайной ситуации. Это было странно.
Артур дошел до городской радиостанции Луисвилла, KnoxTalk, где сейчас был активен ночной эфир для неспящих. В эфире была "Ночь джаза". Ведущий Рэй Пратт был знаменит тем, что страдал бессонницей, и специально для таких же, как он сам, вёл свой эфир. Желающие могли даже звонить ему на студию. И сейчас ведущий очень увлечённо рассказывал о чём-то своим слушателям.
- ...свой путь к джазу Кэб Кэллоуэй начал с того, что в детстве пел в церковном хоре. А уже в 1927 году, окончив школу, Кэб присоединился к джаз-оркестру своей сестры Бланш, уже на тот момент довольно знаменитому. Его родители были против того, чтобы сын строил музыкальную карьеру его отец считал занятие музыкой глупостью, и настаивал на том, чтобы сын пошёл по его стопам и стал юристом. Но, как это часто бывает, занимаясь нелюбимым делом, ты не добьёшься ничего, и поэтому Кэб не захотел становиться посредственным юристом и лишать мир великого джаз-музыканта.
Луисвилл был всего в трех-четырёх часах езды от их с Зеро родного города. Всего в двух часах езды отсюда была совершенно нормальная жизнь. Никто и не подозревал, что совсем рядом с ними погружаются в хаос и ад целые города вместе с жителями, и по их улицам ходят ожившие мертвецы.
Радио помогло отвлечься, постоянный шумовой фон и необходимость порою отвлекаться переключение каналов помогали сосредоточиться и не заснуть. Но когда Артур прикоснулся к плечу Зеро, чтобы растолкать его, он ощутил, как от друга исходит заметный жар, а его футболка стала влажной от выступившего пота. Райан спал беспокойно, но тяжело, его не разбудило ни понижение температуры в салоне, ни радио. Он сопел через приоткрытый рот, и немного дрожал. С ним было что-то не так, и это тревожило. В любом случае, он вряд ли был бы хорошей заменой для водителя. Пусть отоспится.
Артуру пришлось просидеть за рулём до утра. Когда уже начинало светать, он свернул с одного шоссе на другое через просёлочную дорогу, и поехал обратно в сторону родного города. А когда уже совсем посветлело, он и добрался до той самой придорожной заправки. Она показалась впереди - совершенно пустынная, без малейших признаков чьего-либо присутствия. Ни машин, ни людей. Но дверь магазинчика у заправки открыта настежь, лениво болтаясь на сквозняке.