— Эээ...
Рохан слушает... Бля, чё у них там?
— Чё хотела сказать?..
Туплю пиздец. Будто одна извилина между ушей, и та застряла, не провернется. Они чё, там, поцов оставшихся жмут? И без меня?!
— Это, типа, я... Как там, блять? — глазками хлопаю, горизонт рассматриваю, — Ёба, Ямогучи Шизо! Да! — отпустило, — на связи, — лыбу давлю.
— Тут такая херня, старик. Странное, ёба. Амулет того, сгорел. Когда херне его в рожу сунула. Такая тачила, блять, черная, вся в мазуте, с пастью, с руками-граблями, материться всё время, еба. По стенам ползает...
Глаза защипало, бля. Чё-то...
— И, я, бля, тоже по стенам ползаю...
Мозги крутит, по щекам течет. Что за бля? Ладонью глаза жму.
— Чё я пизжу-то?.. Ааа... С крыши эта хуйня сиганула. Солнце её жарит.
Бля, йокай меня за ногу, нос щиплет, шмыгаю.
— А я ни хуя, не сиганула. И этой тачилы не видно, ни хуя больше. Одни тюлени вокруг. Чё делать? Назад, к вам пердалить, этажи зырить?
Глотаю ком в горле. Жму зырки крепко-крепко. Дыхло в горле стрянет. Чё за хуйня-то со мной?
— Это вооще чё было? Ааа, старик?
Тупой вопрос задаю. Ведь знаю чего. Рохан уже базарил. Потекло ручьем... С глаз, с носу, заливает всю толстовку. Бля...
Дыхач не могу держать, вырывается. Тело всё тресет, звуки херовые издаю... Чёткие девчонки, так не звучат. Не по-пацански это.