- Сто двадцать?! Да вы шутите?!- с долей возмущения воскликнул Михаэль, совершенно не ожидавший услышать столь высокую цену за кожаную броню. Негодование стало накрывать человека, как волна прибоя, но из уважения к Луизе, он не стал перебивать ее. Положив броню обратно в открытый сундук, Ланге отошёл немного в сторону и бросил взгляд на вошедшую женщину.
- Сто двадцать золотых!- вновь фыркнул мужчина,- Да откуда такие цены берутся?- похоже Михаэль никак не мог успокоиться,- Ведь даже не производит ничего, за гроши купить, втридорога продать. Я не против торговли, все понимаю, но надо же берега видеть!- человек сам не заметил, как перешёл на повышенные тона, а речь стала раздраженной. На лице ураган эмоций выразился во вздувшейся на лбу вене в виде "V",- Вон через квартал,- широким жестом указал рукой,- Кузнец в поте лица тяжело трудится, производит хорошее оружие, но выставляет его по адекватной цене! Здесь же, похоже, единственная лавка в городе с подобными товарами и, конечно же, пользуясь этим, можно устанавливать бешеный ценник, потакая своей жадности, при том, что производить то ничего не надо, всего лишь надо купить по дешевле, а потом продать за баснословные деньги! До нас человек, видать тоже обалдел от цены на зерно и ушел с пустыми руками!- в своем гневе паладин не жалел голосовые связки, "выпуская пар" и, если бы мог это делать в прямом смысле этого слова, дым бы валил из носа и ушей. Рука служителя Тира сжалась с характерным скрипом в кулак,- Нет, не нужно мне ничего! С такой ценой пусть эта несчастная броня пылиться здесь и дальше! С меня хватит, я и голыми руками пойду давить всякую падаль,- процедил он сквозь зубы. Рука, сжатая в кулак потянулась к ножнам, но вместо меча, перехватила кошель, в котором был аванс, выданный в крепости, и резким движением, Ланге бескомпромиссно отдал свою долю Йоктору. Развернувшись, человек собирался направиться к выходу из здания.