Когда удар, вместо того, чтобы разделить противника на две ровные, дымящиеся по месту среза половинки, просто рассек тому грудь и подпалил системы, Окада понял, что этот позор придется смывать кровью. Уклонившись от ударов пиратов (по правде говоря, тут одну половину работы сделали системы прогнозирования попадания, а другую – комплекс оптической и электромагнитной маскировки), он отскочил назад, поднимая клинок к уху параллельно полу, после чего устремился вперед, выпрямляя руку меха так, как если бы она была его собственной. Это было несколько неправильно, и пилотов SSC в ходе подготовки по взаимодействую с механизмами полной субъективной синхронизацией отучали воспринимать конечности машин как руки, наоборот, прививая привычку видеть в них куда более функциональный в бою инструмент с повышенной подвижностью суставов, эффективной дистанцией, устойчивостью к урону и т.д., но сейчас, в это мгновение, он чувствовал себя единым целым с "Приходом Времени", и вместе они искупали позорный промах.
Удар достиг цели. Несмотря на протест сервомоторов и искусственных мышц, несмотря на оранжевые тревожные сигналы интерфейса и бубнеж компьютера, говорящего о перегрузке, Окада начал поднимать меч и висящего на нем подергивающегося пирата вверх, пока ноги того не оторвались от пола станции. В этот момент системы сдались, и начали перенаправлять энергию с маскировочного поля к двигательным системам, и очертания меха Садахары стали куда более различимы – вместо просто едва заметного преломления, которое можно было бы легко отнести на нагрев воздуха (мало ли что фонит теплом в старой станции?), он теперь выглядел как фигура из прозрачного стекла.
Благодаря нейронному интерфейсу, включать динамики меха не понадобилось. Равно как и переключаться на открытый канал связи. Даже если он не мог слышать врагов, они могли слышать его. А это было единственное, что важно.
- Вы позорите оружие, которое держите. Вы позорите мехи, которые пилотируете. Вы умрете.
После чего, резко повернув раскаленное лезвие вбок, он рванул его в сторону, одновременно нанося удар в противоположную сторону тяжелым клинком, разрубая «Атласа» пополам. И до того, как залитые кровью (ибо промахнуться по пилоту в этом небольшом мехе крайне сложно) обломки упали на землю, он нанес еще один диагональный удар по оставшемуся в живых пирату.