– Невыгодной? Ну ты и наглец, здоровяк. Славный настрой, – предвкушение удачной сделки привело торговца в доброе расположение духа. – Но и я свой товар ценю. Два орудия, и точка!
Получив от Берендира вычурный флакон, Дустом бережно припрятал его подальше от чужих глаз, и, не менее бережно, передал друиду свёртки с оружием. Завершает обмен, как и полагается, крепкое рукопожатие.
Между тем солнце, пусть и незримое за кисельной серостью облаков, поднималось в зенит. Холмы по-прежнему удручали своим однообразием, колёса по-прежнему скрипели, а карьер всё приближался. Вблизи он казался ещё больше, чем при взгляде с возвышенности; лёгкий туман, размывающий очертания дальних спусков, тому способствовал. Тракт, спускаясь с холма, огибал расщелину, словно каёмка на блюдце, и распадался на немногочисленные улочки города.
Через некоторое время телеги поравнялись с первыми зданиями. Они распололожились совсем недалеко от спуска в провал – тридцать-сорок домов, храм, постоялый двор...
У первого же поворота Дустом, крякнув, грузно соскочил с повозки, проворно закинул за спину свои тюки, и произнёс:
– Отсюда я своим ходом: дела. Желаю удачных дней, любезнейшие. Приятно было иметь дело!