Бренди зажмурилась и потерла виски. Перед глазами плыла геометрическая муть, так и норовившая сложиться в осточертевший ландшафт. Интересно, существовало ли это проклятое ущелье в реальности? Этот поворот-потрошитель? Где? Где-то в Элизиуме? Может, местные пилоты, закончив обучение, ездили туда в паломничество — орать на опостылевший кусок географии в терапевтических целях. Руд бы не отказалась. Дойти что ли до тренажерного зала, выпустить пар?
Нет, Бренди хорошо себя знала. Не было никакого пара, одна иллюзия. Не было злости — эх, а как здорово было злиться! — только упрямство. Если бы у нее в голове прописалась какая-нибудь АСТРИ, как у Вайта, сейчас она бы укоризненно совала Руд под нос красные индикаторы и нудела своим ласковым голосом: лейтенант, все системы хотят жрать и спать. Какой тренажерный зал? Не выдумывай.
Девушка бросила короткий взгляд на инструктора Лердал. Что-то еще? Доделать, переделать, подпрыгнуть, станцевать? И нет ли новостей? Наверное, бесполезно спрашивать в пятидесятый раз. Майор выглядела как человек, который мог начать кусаться в любой момент, а что-то подсказывало Бренди, что пилотские квалификации — не бешенство, и со слюной не передаются. Если что-то станет известно, скажет сама. Скорее всего. Все еще не было ощущения, что Лердал — часть "их" команды. Но хоть пропало это нелепое чувство, что они с инструкторами по разные стороны баррикад. Та пропасть, что еще три дня назад зияла между пилотами Альянса и Элизиума, на поверку оказалась линией, разделяющей гигантскую, общую на всех жопу. Такое, конечно, сближало. Капитан Вайт, наравне со всеми тихонько поскрипывавший зубами в шлеме виртуальной реальности, теперь вообще казался почти нормальным человеком.
Рядом отходил от гребаной эйфории полета Кат-Дзик. Бренди хотелось с ним заговорить — ей сейчас хотелось поговорить с кем угодно, просто убедиться, что она еще помнит какие-то слова кроме "так точно", "никак нет" и "без майонеза, пожалуйста" — но семья Бржишека жила в Польше. Что Руд могла спросить? "Ты как?" Офигенно. Союз начал войну. Они потеряли Гачиньского, Леманн и Хермана. Йылмаз пропала без вести. Херес и Браун в лазарете. Что происходит, неясно. Связи с родными нет. До своих у Бренди тоже не получилось дозвониться, но пока она не слишком волновалась. Союз мог застать врасплох разведку Евроальянса или Элизиума, но только не маму Бренди. Если кто и был готов ко всему, включая вторжение пришельцев, так это мамаша Руд.
— Ну что, теперь я мастер поворотов налево, — Бренди поймала взгляд Кат-Дзика и осторожно, будто на пробу, улыбнулась. — Надеюсь, направо мне поворачивать не понадобится.