Горгона возвращалась на трибуну вместе с Первой в призрачном очеловеченном облике, сбросив как змея шкуру образ грозной воительницы. Горечь поражения обжигала сильнее яда Ассасина. Было трудно смириться с собственной слабостью, но ещё страшнее становилось от осознания, что не только она, но и Айдан дрался не в полную силу. На вежливый вопрос Мастера Сфено натянула улыбку, что всё равно вышла грустной, и незаметно сжала запястье Судьи. Если уж юный Лев находит в себе силы держать лицо, то она не имеет права разочаровывать его ещё больше.
— Спасибо, – Сфено тихо поблагодарила Марка и покачала головой на его выпад в сторону Первой, — Она... всё нормально. Ты прав. Проиграли мы или нет, но славный пир заслужили!
Девушка ещё раз заставила себя улыбнуться. Конечно, глупо было ожидать от благородных воинов, что они позволят себе в открытую упрекнуть горгону в поражении. Но сама она не могла так легко отпустить мысль, что не решилась выпустить чудовище наружу, что побоялась потерять себя. В прошлом это стоило Сфено жизни сестёр. Не повторяет ли она ту же ошибку?
— Ах! Как я уже и говорила, одна победа сегодня всё-таки в моём кармане, – Сфено впервые после боя засмеялась, обнимая Катерину. Эта страстная итальянка умела заряжать окружающих своей жизнерадостной энергией. И всё же горгона отводила взгляд от части трибуны, где остались Айдан и Персей.