Общее (кроме Бобби Тайлора).Взяли с собой кое-какие пожитки, на тот случай, если придется где-то задержаться. В коробках нашлось снаряжение для холодных регионах, так что вскоре каждый обзавёлся тёплой накидкой из шерсти плотоядных псевдоовец, обнаруженных в одном из миров.
Очень тёплая, и почти ничего не весит. Да и шёрстка приятная, мягкая и не колючая. Палаточные принадлежности выдали здоровяку Хеллу. Демон, кстати, чувствовал себя прекрасно: сказывался внутренний жар. Впрочем, это был лишь слабый отголосок былой мощи. Пока что.
Приходилось идти то вверх, то вниз. Взбираться по острым кручам, и спускаться вниз по леднику. Лучшими скалолазами оказались Тени, грациозно преодолевая почти любое препятствие.
А вот у прочих довольно скоро ноги загудели. Лежали черт знает сколько времени, и сразу такая тренировка. Можно было только представить, как будут гудеть мышцы после сна.
Прискорбные доля смертных существ — они уже успели позабыть, что это такое. С другой стороны, некоторые чувствовали в себе бурлящую силу, которая ждала своего выхода.
Выхода в виде каких-то качеств, свойств и навыков. Тонкая лазейка к кармашку, из которого можно вытащить что-то из прошлого.
Смеркалось. Бойцы «Фрагарах» стали какими-то расплывчатыми, они словно двоились в сумраке, становились неоднородными, менее "конкретными". Будто ускользали из внимания в последний момент. Отчего движения Теней казались рубленными, резкими.
В общем чувствовали себя как дома. Скатах успела оценить преимущества кольца Владетеля — она могла управлять воинством силой мысли, совершенно беззвучно. Не мысленными словами-командами, а именно представлением о том, как всё должно выглядеть.
Дымок уж был различим без всяких средств наблюдения.
По логике вещей, где-то впереди уж должны быть первые секреты и дозорные.
Это если, конечно, им предстояло столкнуться с какой-то обученной военной группой, действующей по всем правилам и понятиям.
В любом случае, имело смысл разведку произвести некоторую. Тем более что Медб, известная своим чутьём, чувствовала впереди некие смутные неприятности.
Уж точно впереди их ждали не добрые бабушки с теплыми пирожками и милыми котиками.
Тут пригодился Ловфир, который подрабатывал у Скатах соглядатаем на полставки. Фактически, ан Эйлин могла видеть всё то, что видит и ворон.
И вот они полетели на крыльях ночи.
Скалы впереди, откуда дымок, имели, кажется, вулканическое происхождение — не рваные каменюги, а плавные такие горные образования, будто кто-то набок пытался волосы причесать.
Расселины и распадки. Тут и там были протянуты примитивные мостки, веревочные лесенки и канаты-тарзанки.
И там что-то шевелилось. Какие-то фигурки.
Присмотрелась.
Ну точно. Гоблины*. Ну или кто-то, очень на них смахивающий. Серокожие приземистые создания. С похабными рожами и большими носами. В массе своей одетые как бомжи, часто с костяными элементами в своем обмундировании.
Причем кости подозрительно напоминали человеческие. На одном из гоблинов красовались наплечники — и тут уж Скатах была уверена на все сто — из человеческих черепов.
Но помимо явно-человеческих, были и какие-то другие. Тоже очень похожие, но всё же иные. Более массивные и тяжелые, широкие и приплюснутые.
Гоблины занимались тем, чем положено в это время: плясали у костров, ели блюда из странного мяса, пили непонятное пойло, и предавались беспорядочным совокуплениям.
В клубке шевелящихся тел не имеет значения, кто ты. Главное, что у тебя есть дырки и половой отросток.
Ну или хотя бы что-то одно из этого.
Насколько помнила Скатах, твари плодились с ужасающей скоростью. Но в данном случае их популяцию ограничивали условия местности.
И что важно, гоблины были не тупыми животными, а всё же имели разум и владели речью.
Хоть и то, и другое не могло похвастаться особой сложностью.
Ворон спустился ниже, прикинувшись ветошью в темноте скал.
— Ыхгрыл кхак ллах хуиииии! — заявил один из гоблинов. Крупный, мускулистый.
— Хуииии? — засомневался собеседник.
— Хуииии грах лол кок Могг! Ысгре кокс пызд ыхн жопс, — уверенно заявил здоровяк. Махнул рукой, приглашая пойти следом.
Ловфир переместился вслед за примечательной парочкой. Они добрались до клетки, сооруженной из палок и костей. Там держали пленника, а точнее пленницу — тёмную эльфийку.
С роскошными формами, яркими глазами и тонкими чертами лица. Гоблины связали её, а рот заткнули какой-то тряпкой.
—Грыл кок, — одобрительно-паскудно сказал второй. Протянул руку в клетку, когтистым пальцем пощекотав светлые пяточки. Та в ответ замычала, попытавшись поджать ноги. Гоблин хмыкнул и снял трусы.
— Кха Ысгре кокс! Ху-хуииии елдан поц! — окрысился здоровый, и ногой ударил похотливого гоблина прямо в пах. Тот скрючился, упал, замычал, и уполз в какую-то нору. Здоровяк назидательно кивнул сам себе, и встал на стражу пленной.
Ворон вскоре ретировался — рядом кто-то зашевелился, так что пришлось вернуться в небо.