А в трюме разворачивалась сцена.
- Пустите, — вторил мальчишечий голосок мужикам. — Пустите... её!
В комнатном свете блеснул вытянутый из ножен меч; бряцнула от падения каёмка ножен.
По сути, Шэгаки сейчас совершал ошибку... вместо того, чтобы действовать - сухо и строго - он подал голос и мешкал. Но делал он так не из-за недальновидности; - он понимал, что давать шанса опомниться двойке без штанов нельзя было. Просто... стало страшно. В миг, обуяло страхом. И ответов мужчин, из-за страха, он даже толком не слышал; заложило уши, внезапно, собственным дыханием и биением сердца.
По сути... первый "удар", нанесённый на мосту, он не причислял себе. Убитого не считал "своей кровью"... а что теперь? Столкнувшись с тем, к чему его готовили все - академия, отец, учителя, история, - сам не ожидав, дрогнул.
Но запущенный пьяными телами переполох стал для молодого синоби спускающим с цепи фактором. Заорала интуиция: "ТЫ СЕЙЧАС УМРЁШЬ!" - И на смену страху, пришла сжавшаяся в груди раскалённой точкой, злоба.
Шаг, два; рывок. Длинное рассечение; горизонтальная полоса, нацеленная одному в ногу. А когда подкосит - второй удар, уже в шею.
Со вторым мужиком... было хуже. Потому что (вне зависимости от результата) генин замрёт, поняв, что наделал. И будет вынужден отступить, перегруппироваться; прежде чем нападёт на второго. Так, или иначе... Горо прибудет вниз на шум.