Фраза Эдрина, вернее обвинение, что тот проглотил кулон, брошенное Хагеру в глаза, не вызвало у него ровно никакого ответа. Он просто поднял взгляд, моргнул и перевел его чуть правее плеча колдуна, разглядывая горизонт. Он еще не знал, что вскоре де Мур снова к нему подойдет для последних, прощальных слов. А пока тот занялся торговцем, вскоре завершил и его допрос, и допрос парня. Этим разговорами он, похоже, был более доволен, чем общением с бывшем начальником охраны фургона. После допросов, он вернулся к фургону и тихо стал переговариваться с братом.
Решение командира оставить торговца при себе, а парня не связывать и оставить за похоронными делам было воспринято ими по-разному. Осберт явно обрадовался. Конечно, работа предстояла та еще, хоронить товарищей, но шансы на то, что он в конце-концов выживет, теперь возрастали до обозримой высоты. Перспектива остаться связанным посреди степи и страдать от жажды и голода в надежде, что кто-то будет проезжать мимо и, во-первых, решит помочь неизвестно кому, а во-вторых, сделает это не смотря на то, этот кто-то связанный, откровенно говоря, была чертовски мала… Парень кивнул, поклонился и отошел немного в сторону, присел на край обочины, видимо, решив для начал перевести дух, а уж потом браться за работу. Тем более, как говориться, в этом случае она уж точно от него никуда не убежит. Турберт, добрая душа, даже полез в фургон и спустя некоторое время появился у края борта с лопатой наперевес.
– На вот, держи. – кинул он лопату, так что она встряла рядом с Осбертом в землю. Тот вскинул голову и кивнул, мол, спасибо.
Альвин же…Ну не то чтобы расстроился, но нахмурился. Дело возможно было в том, что он уже как-то успех свыкнуться с мыслью, где он остается тут. Возможно он стал это рассматривать это как своего рода справедливое наказание, за совершенное преступление, кто знает? А может быть дело как раз и было в наказании: не зря сир Уолтер подметил, что именно ему, Мелорику придется рассказывать окружному судье, где он взял два мешка человеческих зубов и куда собирался деть.
Сложный вопрос. Вернее, не сложный, но ответ на него скорее всего приведет на плаху, а не “бросить связанного в степи”. Нельзя не согласиться, что в последнем варианте есть хоть какие-то шансы, по сравнению с жесткой пенькой. И это еще не говоря о том, что прознав о таком необычном случае, представители инквизиции тут же увидят в этом происки злых демонопоклонников и прочих омак-закуров чертовых, а значит незабываемые часы, дни и возможно даже месяцы в застенках обеспечены. Торговец однако не смел возражать: берут – уже хорошо, что не передумали сотавить в живых, а не убить на месте. Освободившись от пут, он потер руки и заковылял к фургону, придерживая раненый бок. Вскоре он занял положенное место на козлах.
– Господин Альвин! – Осберт махнул рукой ему – тот в ответ кивнул.
– Не вздумай глупить парень. Как только похоронишь – уноси ноги отсюда и никогда, никому ничего про это не рассказывай. – сказал торговец.
Эдриан вновь подходит к Хагеру. На этот раз их разговор короткий, мимолетный, словно один знакомый повстречал другого на прогулке в парке и решил перекинуться парой-тройкой слов. Под конец Мур наклоняется к здоровяку и… тот отвечает ему шепотом, улыбаясь.
Следом за Эдрианом к Хагеру подходит Корог, низко пригибаясь к земле. Излишняя предосторожность могла показаться забавной, но только не опытному разбойнику, уж он-то знал как быстро меняется обстановка в степи и превосходство тает за миг, оставляя по себе лишь удивление в немигающих глазах, обращенных к небу. Подобравшись, он принимается вязать руки сначала за спиной, потом ноги, затем режет рубаху на полосы для кляпа.
***
Фургон начинает медленный разгон. Дозор идет дальше. Осберт некоторое время смотрит ему вслед, а затем берет в руки лопату и идет на другую сторону обочины, выбирая место для могил. Осмотревшись, он втыкает лопату в землю и плюет на ладони.
По-деревенски наклоняется, замахиваясь лопатой, делает пару махов и останавливается, вскидывая голову. Похоже его окликнули.
***
Скрип. Это первое чем отличается ход на лошадях, от фургона. Ну и скорость. То что можно преодолеть за день на лошади, попробуй одолей за пару дней на этой развалюхе, но Альвин не жаловался. Кормилец как ни крути, да и дороге-то все равно, она услужливо стелется под колеса, что лошади, что колесам телеги. Патруль заметно “потолстел”, и только через четыре дня можно будет говорить о том, чтоб на горизонте увидеть Вэстфог. Но мы-то знаем, что сир Уолтер ждет того самого заветного поворота, совсем незаметного поворота по дороге на город. По всем прикидкам если ехать и не останавливаться, то поздно вечером должно показаться крохотное озерцо Квендэл и тогда дорога делает петлю вокруг глубокого ущелья. На “выходе” из этой петли, нужно будет взять круто влево и уйти через подлесок, оставив дорогу на Фэстфог по правую руку.