Я беззвучно смеюсь.
«Могу ли я?»
Такую мелочь?
Забавный вопрос, брат.
Спроси лучше — могу ли я заставить светила остановиться, могу ли поднимать мертвых, могу ли летать по небу без крыльев?
Спроси — в силах ли моих повергнуть армию одним лишь словом, заставить клинок в руках врага рассыпаться пылью, низвергнуть стены и обрушить башни?!
Спроси — способен ли я обернуться зверем и бегать по лесам, способен ли стать женщиной, ребёнком, стариком?
Тогда я отвечу: «Не знаю, брат мой, ибо Бездна открывает предо мной возможности, которые многими считаются чем-то невозможным. И если я чего-то пока не сумел сделать, это не значит, что я не сумею этого и дальше. Путь мой — путь друида, ведуна. Тайны этого мира подвластны мне, и с каждой новой тайной я становлюсь сильнее. Я жертвую чужие жизни Бездне, чтобы мир стоял — но Бездна одаряет меня невероятным могуществом в ответ. Иногда я слышу ее шёпот, чувствую пронзительный взгляд и холодное дыхание. Она может уничтожить меня, а может возвысить, может одарить бессмертием или низвергнуть в небытие! И раз сила моя от нее, а для нее нет ничего невозможного — то и для меня нет дверей, которые закрыты окончательно!»
Так я бы ответил.
Но Уолт спросил о сущей безделице.
Подобное я делаю каждый день перед завтраком просто чтобы поразвлечься.
Даже как-то неловко.
Кем мой брат меня считает, ярмарочным фокусником?
Осознаёт ли, что я самое могущественное существо в этом отряде?
— Да, я это могу.
Отвечаю с улыбкой.
Жаль придётся снова спешиваться, но момент того стоит.
Встаю так, чтобы солнце, скрыто оно облаками или нет, было прямо напротив моего лица. Опускаюсь на одно колено.
Пальцы в перчатке чертят что-то на земле.
Священные знаки.
— Melem thuga athu. Ri Ighidu! Tag namh ghuru id abzuu!
«Ужасающий Свет услышь меня. Направь взор мой. Открой предо мной течение подземных вод, переносящих судьбы — всё, что было, есть и будет»
Извлекаю кристалл королевы Изабеллы.
Он холодный — не случайно же говорят, будто сделан он из изначального льда, коим полнится Бездна, и хранит в себе частичку ее хлада…
Заглядываю внутрь, представляя себе всё, о чем говорил Корог.
Да, я вижу. Фургон.
Восемь человек.
Вот их старший, Хагер. Вот тот кого Корог назвал торговцем и другой, иеримит. Пять мужчин с оружием.
Всё это я вижу и ведаю со слов.
Но яви же мне, Мать, от которой мы ушли и к холодным объятиям которой вернёмся, яви что внутри…