Обычно Рыбка и в самом деле немного обижался, когда его ставили в самом хвосте отряда- ему всё время казалось, что командир их, сир Уолтер, несправедливо недооценивает такого крепкого молодого бойца, как он. Сир Уолтер, конечно, много раз говорил, что позиция замыкающего очень-очень важная и ответственная, и что нужно вовремя упредить удар с тыла, но Рыбка верил этому только первые раз тридцать. Потом уже стал сомневаться, всё думал, а не ставят ли его сюда, чтоб не мешался под руками у опытных вояк. Мальчишескому самолюбию эта мысль не льстила, но он старательно гнал её от себя, а на подколки не обращал внимания. Но сегодня он даже рад был плестись в хвосте - лишь бы более опытные его товарищи не видели его таким жалким, каким он был сейчас.
Вот если глянуть на всех остальных ребят, так им с виду все трудности нипочём, так и излучают спокойствие и уверенность. Корог с Мртином бодро переругиваются, а потом первый что-то шепчет командиру, и сир Уолтер тут же прямо на ходу принялся допрашивать пленника, которого им подсадили чуть ранее. Да и этот подозрительный, который сэр Эдриан, хоть и производит впечатление излишне манерного, избалованного роскошью панича, а всё равно скачет себе спокойно, и ворчит больше порядку ради, чтоб подчеркнуть лишний раз, что достоин большего А вот ежели на Рыбку посмотреть - так этот несчастный узник в верёвках выглядит бодрее него. Бедолага Рыбка совсем осунулся, согнулся крючком, как знак вопроса, а его голубые глаза глядели на мир страдальчески, исподлобья, как у побитой и голодной бродячей собаки. И прямо по лицу его видно, что и мозги в голове совсем растрясла эта скачка, и задница у него ноет от седла невыносимо, а живот голодный урчит так громко, что это замечает даже Трудяга, недоуменно дёргая ушами на непонятный звук. И на привал ведь даже не попросишься - стыдно! Столько раз всем пытался доказать, что не слабак, а потом взял и заскулил? Позор ведь! Особенно позор после того, как заныл обычно молчаливый оруженосец Тур. Ну неужели Рыбка такая же размазня, как и этот вот щегол, годный только носить за своими господами оружие? Нет, Хельги не такой, Хельги воин! Хельги столько всего вытерпел, чтобы сюда попасть, и сейчас он не сдатся! Не запросится на привал, не заноет, что жрать хочется и в седле сидеть уже невмоготу! Вытерпит! Выдержит! Главное в седле ровней держаться, чтобы с коня не упасть ненароком на всех этих кочках, а то точно слабаком будут считать. Или Рыбка себе при падении шею свернёт, чего доброго, и тогда его ещё и посмертно будут считать слабаком. Не хотелось бы остаться в воспоминаниях людей как "тот самый парень, что в последний день своего первого патруля грохнулся к коня насмерть".
А вот то, что ему вечно какое-то движение сбоку мерещится - это нехорошо. Но ещё не повод догонять сира Уолтера и сообщать ему. Раньше-то старательный Рыбка при любом подозрении ставил на уши весь отряд, чем преизрядно всем надоел. И всякий раз это оказывалась какая-то ерунда - то зверь лесной в высокой траве пробежал, то тень птицы мелькнула, то ещё что-то такое. Это научило Рыбку, что прежде чем нестись к командиру и сбивчиво тараторить, что видел что-то, но непонятно что, следует сначала самому понять, что ты там такое видишь. И поэтому Хельги, превозмогая усталость попробовал вглядеться в окружающий пейзаж