Теперь, держа в руках два пергамента, — оригинальный и переписанный ею же, но в чистом переводе для понимания остальных — Иоланда во главе их небольшой группы, юркнула сразу за угол небольшого тента, в котором они всё это время находились, отправляясь на поиски Командоры.
Благо, идти было совсем рукой подать.
Она ведь совсем не думала, что окажется в такой ситуации. Когда служительница, сидя в повозке, размышляла о том, какие будут её первые действия на фронте, Иоланде в целом было сложно найти себе место. Да, конечно, она все ещё была на служение Рамоне, — и останется до своей смерти — в теории знала, чем можно занять себя во время непредвиденных баталий, спасая жизни сестёр — чем, собственно, и занялась в первую очередь! — и всё равно... не предполагала, что окажется здесь.
Когда впереди замаячили две фигуры, она в последний раз посмотрела на Роситу и Бьянку, будто бы оценивая их внешний вид. Короткий взгляд на её доспех: почищенным лучше он, конечно, не сильно стал, тем более, пока он остаётся в непригодном состоянии. Уже оборачиваясь обратно, смотря прямо, она негромко произносит:
— Я потом помогу восстановить его, а пока пусть служит доказательством твоих слов, — потому что, Иола была уверена, вопросы и необходимость к таковому у них точно появится.
На Киру она обращает внимание быстрее, едва заметно улыбаясь; ничего не могла с собой поделать, и это далеко не к разговору о чём-то прошлом. Иоланда всегда хваталась за знакомые лица, а когда последние ещё и занимали достаточно важную роль в её жизни — и подавно. Так или иначе, серьёзное выражение лица возвращается к ней в момент, когда обе женщины задаются вполне логичным вопросом:
Зачем Иоланда потащила за собой двух молодых сестёр?
— Да, перевод готов, — она кивает головой. Иоланда тут же начинает мысленно себя ругать: могла бы и поаккуратнее, попонятнее да и в целом, побыстрее. И несмотря на то, что у неё были свои причины, — обе они стояли чуть позади Иоланды — спустя столько лет она так и не научилась быть к себе менее критичной. Впрочем, вслух всех непрошенных извинений не произносит: Командора не похожа на человека, которому последние были нужны.
— Это — Росита из «Вересковой Лощины» и Бьянка из Коллежа. Они — сёстры-близнецы и... — она делает небольшую паузу, посмотрев на девочек сверху вниз, — Искры. Я встретила их только что обеих в палатке и она, — Ио указывает на солдатку, а затем на секунду замолкает, пытаясь подобрать корректное слово для того, что видела сама. Женщина хмурится, отчего меж бровями у неё появляется ещё более глубокая складочка, чем обычно, а затем на выдохе, Иоланда выплёвывает:
— Судя по ранениям, была мертва. Или в крайне плохой кондиции. Я самолично осмотрела её, Командора, можно осмотреть и броню девочки: насквозь. После такого не выживают. Однако, далеко не лечебные силы сестёр смогли вытащить её с того света. И думаю... — она слегка топчется на месте, а затем хлопает двумя пергаментами о свои ладошки прежде, чем протянуть последние Самине:
— Я не знаю деталей, — она настояла что расскажет обо всём только вышестоящему начальству — но мне кажется, это может быть связано с содержимым этого письма и ситуации в целом. Пожалуйста, выслушайте её.
Она замолкает на мгновение, чтобы посмотреть на рядовую и с короткой, подбадривающей улыбкой, приподнимает бровь, наконец, предоставляя возможность девушке заговорить:
— Росита?