- Ладно, сестра Иоланда, - до поры молча сидевшая на небольшом походном стульчике Элисса грузно поднялась, уступая место Жрице. - Вижу, раненая в надежных руках, а дальше вы сами разберетесь. Пойду-ка я Милану нагоню, забыла ей сказать, чтобы меньше языком мела за дело ваше, оно, по всему видать, важное и секретное. Бывайте, в общем.
Уже откинув полог палатки, следопытка оборачивается, обращаясь к Росите:
- Ты, военная, как будешь Самине докладывать - лучше говори по-уставному, без этой самой... поэзии. Она тетка резкая, и крепко не любит, когда ей по мозгам зазря ездят. Не начни там опять - матушки-бабушки, веточки-корешочки... - не дожидаясь ответа, она вышла на улицу.
Пока Иоланда споро и не заботясь о каллиграфических изысках переписывала доставившее ей столько пищи для размышлений письмо, Росита с посильной помощью Бьянки одевалась и приводила себя в порядок. Засохшая корка крови на сорочке, в волосах, да и на коже - все это крайне скверно отмывалось обычными средствами, однако Бьянка обладала магическими способностями, полезными не только в театре или на поле боя, но и в быту. В конце концов, настоящая бардесса обязана содержать себя в порядке, однако сейчас Сите пришлось напоминать едва вышедшей из кататонии сестренке, какими заклинаниями та владеет. Очистка волос и одежды от крови оказалась не сказать чтобы идеальной, однако теперь рядовая Старой Крепости уже больше напоминала живую девушку, а не восставший из могилы труп. Вот с доспехом все оказалось куда хуже: целительницы в процессе оживления тяжело раненой военной распороли шнуровку кожанки так, что теперь ее можно разве что таскать в руках. Увы, с этим вопросом магия обеих Искорок ничего поделать не могла...
***
Самина в ответ на последние слова Киры недоуменно нахмурилась, и та, наконец, поняла, что она имела в виду. Не Рамона выбрала ее, а Фиби. Это отчего-то было важным для Командоры, и храмовница вдруг подумала, что отношения ее жены с Саминой могли быть даже куда сложнее, чем виделось ей самой. Впрочем, этот вопрос явно не стоило подымать здесь и сейчас - слишком болезненным было любое воспоминание о живых и здоровых еще этим утром боевых подругах... Наверное, именно поэтому их разговор угас - дальше он не обошелся бы без упоминания о личных потерях. Две пожилые женщины так и стояли молча, дожидаясь Амиры или Иоланды, пока жрица не появилась в сопровождении двух уже знакомых Кире девушек - той самой просившей помощи бардессы, и ее сестры, бледноватой на вид, однако самостоятельно передвигающейся и явно раненой далеко не так тяжело, как показалось храмовнице при первой встрече.
- Закончила с письмом-то? - нетерпеливо спросила Иолу Самина. - А эти здесь зачем?
Выражение лица у Командоры было озадаченно-выжидающим. Она, очевидно, ждала объяснений.