Несмотря на то, что Кира даже в мыслях не собиралась забирать назад слова клятвы, от тона Командора по спине пробежали мурашки. Пришлось сделать над собой усилие, дабы не потонуть в пучине предположений, на что действительно способна Самина. Некоторые сёстры за спиной называют её бессердечной и безжалостной, но они и никогда не оказывались лицом к лицу с проблемами, от которых Старшие защищают остальных. На самом деле, Кира тоже до сегодняшнего дня не хотела об этом думать. Не то, что она не могла бы понять, просто не было необходимости: у каждой своя жизнь и свои проблемы, которые ближе и важнее, и это естественно. Но задай любой сестре вопрос, что важнее – жизни сотни наших или существование Купола, и все до единой ответят, что Купол важнее. Все это знают, все это понимают. И Кира верила, что каждая готова пожертвовать собой ради общего блага, от воительницы храма Рамоны до швеи или травницы, в жизни не бравшей оружие в руки. Только стоит отойти от теории к практике, что жертвой станешь не ты, а твоя мать, жена, дочь – как вопрос сразу же становится не таким однозначным. И так легко ещё сильнее обострить ситуацию, когда твоя родная должна отдать свою жизнь, а кто-то – нет. Жестокая мысль омрачила сердце храмовницы. И она, и Самина уже потеряли самых близких, а теперь, возможно, им предстоит сделать так, чтобы через это прошли другие. Рамона, дай сил старым женщинам не перегнуть палку!
Кира молчала вместе с Саминой. Не было смысла и дальше обсуждать ужасное будущее, которого могло и не наступить. К такому не будешь готовой, сколько слов не потрать. Всё также молча слегка кивнула Командоре в ответ на её благодарность. Сама – ещё в тяжёлых думах, но что-то заставляет вернуться к последним словам Самины. Её "спасибо" вызывает грустную ухмылку, мол, невелика заслуга! Но отмахиваться от этого нет ни сил, ни желания. Да и нет, каждая выжившая в кровавой бойне сестра – героиня, каждая заслуживает похвалы! Но ведь не это смутило храмовницу.
— Выбрала? Я просто оказалась рядом, – Кира закачала головой. Перед глазами предстал образ печальной и обессилевшей Богини, разделяющей общую боль сестёр и свою собственную. Рамона ушла под Купол, почти ничего не сказав, уж точно не отдавала приказов. Скорее, сама Самина выбрала её. И если быть честной, то выбора то у неё особо и не было.