В ответ на просьбу Ио Элисса ощутимо хмурится, косится в сторону Роситы и озабоченно поджимает губы. До Иоланды доходит, что с тем уровнем потерь, который она увидела собственными глазами, велика вероятность гибели что Старших юной Искорки, что ее подружек-сослуживиц, а этот момент поднимать в присутствии ослабшей и едва держащейся в сознании, судя по виду, воительницы - так себе идея.
- Добро, - с неохотой кивает она. - Насчет найти начальство в этом бардаке - ничего не обещаю, но можно поспрашивать по палаткам. Гарнизон Вересковой Лощины? Мил, займись.
Тон Элиссы в обращении к младшей сестре оказывается каким-то привычно-командным, и та без вопросов покидает палатку. А Иоланда тем временем приступает к осмотру раны Роситы. И сразу же понимает, почему именно к ней свелся разговор.
Жрице вспоминается избитый анекдот. Приходит на осмотр к аэлиситке престарелая воительница, раздевается до пояса - и та видит у нее на груди шрам от колотого ранения. Аккурат напротив сердца. И шрам от выходного отверстия - сзади, на спине. Арбалетным болтом насквозь. На резонный вопрос, как такое может быть, воительница отвечает: "Ох, сестра, сердце у меня в ту минуту просто в пятки ушло..."
Проблема, впрочем, даже не в самом характере ранения, хотя копье или острие меча, так вошедшее между ключиц, не оставляет шансов выжить (если, конечно, не применить моментально целебную магию). Проблема была в том, что эта самая смертельная рана зарубцевалась, и сейчас на горле Роситы зиял багрово-фиолетовый узловатый рубец, напоминающий чем-то жуткий второй рот. Шрамы такого рода образуются на теле в обычных условиях за несколько недель, если пренебречь наложением швов. Иоланда пыталась как-то рационализировать для себя происходящее и объяснить без привлечения излишних сущностей - ну, например, можно разрезать аккуратно кожу на горле, не задев артерий, и в итоге через месяц-другой добиться подобного эффекта, верно? Однако, еще раз вспомнив анекдот про сердце в пятках, она поднимает измазанные в засохшей крови волосы солдатки вверх... и нащупывает сзади, аккурат между четвертым и пятым позвонками шейного отдела, небольшой шрам от выходного отверстия.
Иоланда даже отвлекается на то, чтобы изучить кожанку и найти на ней следы удара. Итак, копье косматого этим утром прошило насквозь легкий доспех воительницы, вошло ей в горло, распороло все встретившиеся на пути артерии и трахею, и вышло самым острием сзади, разорвав позвоночник. Девушка после такого совершенно гарантированно и достоверно должна была умереть. И объяснение о небывалых жизненных силах, коими как будто обладали Искры, тут явно не подходило: Ио слышала массу историй о чудесах живучести некоторых Сестер, вроде той лежавшей два дня болоте с арбалетным болтом в голове следопытки, что в итоге самостоятельно вернулась к своим и прожила еще пару десятков лет, однако никакие чудесные способности к регенерации в этом случае помочь не могли. На воскрешение с помощью божественной магии это было столь же непохоже - шрамы месячной давности были для такого процесса совершенно нехарактерны.
- Видишь? - негромко спросила Элисса, и Иоланде стал понятен тот тон, с которым отставница произнесла слово "тяжелораненая". Лукавила ли девочка, или же просто не понимала до конца, что с ней произошло: ни о каком "тяжелом ранении" речи здесь точно не шло. Рамонитке явно предстояло либо пересмотреть устоявшиеся представления о медицине и способностях человеческого организма, либо... принять рассказанное военной хотя бы как рабочую теорию.