Снова за город, в тёмную пучину зелени и туманов. В отличие от моря, где между тобой и природой есть стальные листы бортов, служащие тебе щитом, и стальной клин, рассекающий волны, лес ощущался слишком… непосредственно Города с их стенами — это сухопутные корабли, стоящие на вечном причале. Оказавшись за бортом города становишься сам по себе.
Гристоль летом мало отличался от Серконоса. Даже ночью, когда жара спадала, нагретая земля не давала воздуху остыть. Можно было ходить в одной рубахе и бриджах. А можно было отправить в Бездну даже эти лоскуты ткани, и ходить полностью обнажённым, уподобившись диким зверям. Оставить только кортик, чтобы компенсировать отсутствие когтей.
Свет. Яркий свет пожара. Ещё не дойдя до загородного квартала, Эвил заметила его. Усадьба начинающего скульптора до сих пор полыхала во все три этажа. Он успел создать не так много работ, но говорят, обожжённая глина хранится веками, пока обожжённые кости превращаются в прах.
Пожар должен будет привлечь стражу с городских стен — если ещё не привлёк — и потому надо было спешить, пока в этом умершем районе не закипела жизнь. Странная девушка с ружьём, на прикладе которого фамильный герб горящей усадьбы. Следствие пройдёт очень быстро. В отличие от жизни в тюрьме Колдридж.
Нужный Эвил заброшенный особняк, в котором она припрятала ружьё, оставался предсказуемо безлюдным. Он был огорожен каменной стеной, подтопленной с одной из сторон заилившимся ручьём, превратившимся в болотце. Пострадали и главные ворота ограды — кованые решётки покосились, разъедаемые ржавчиной. До особняка можно было добраться с другой стороны, через полуразвалившуюся стену и запущенный садик, слившийся с лесом за оградой в одно целое. Дальше на крыльцо и внутрь, к тайнику.
Но на крыльце блеснули глаза.
Два жёлтых огонька, отразившие свет лампы Эвил.
И ещё два рядом — второй зверь поднял голову.
Оба силуэта замерли в настороженных позах. По внешним очертаниям они походили на волков, только крупнее.
Третий силуэт промелькнул тенью по лужайке — зверь отходил попить воды из болота, и теперь возвращался к своим, когда вдруг остановился на середине пути и тоже сверкнул глазами в сторону горящего из кустов фонаря.
Тихое «Вуф…». Вытянутые холки. Огоньки глаз.
Звери выжидали.