– Хм... много чудного ты рассказал, – задумчиво произнёс Экзарх: – Немёртвые бродят и призраки. Агапет Ставр, по имени грек, по ремеслу – некромант, а "кровопийца", неужто, вампир? Вот странный Гробовщик, как много знает он на кладбище что происходит. Оставили в покое уж давно мы мрачные подземья, ну что ж, наведаться туда мне нужно самому.
Он осмотрел крысиного короля, а после достал из мешочка глаз, который был в этот момент неактивен, обвисшими ножками свешиваясь в пальцах.
– Дурной сей знак. Такой же глаз бывал у той, что видел ты в Часовне.
Затем посмотрел на книги, взял одну и пролистал пару страниц.
– Вот тут дела серьёзней. И шифр немного узнаю. Жорж, возьми людей, препроводи сюда ту женщину, да и её чумного захвати, осмотр их тщательней нам нужно провести. Наткнулся, дорогой наш гость, на тёмное отродье, на бед причину, корень зла. Или её ужасный арьергард... Трактир. О, неужели! В вино добавить гнусную отраву? Благодарю, наткнулся ты на след, с которым мы распутать сможем тайну. Нам действовать пора!
Экзарх посмотрел Вильяму прямо в глаза.
– Теперь же – мой черёд. Желанье, что ты изъявил Гермеса Часовню посетить, исполнить оказалось легче. Гонец, обратною тропой, принёс прошенье, даже просьбу. Эборис будет радо, если ты придёшь. Подробностей не знаю, скрываются они, и говорят немного, а потому, если туда пойдёшь, будь осторожен, интриги любит Орден их, и часто смотрят свысока на посторонних, – взгляд хориста стал серьёзней: – Но от себя скажу. Разборки Ордена нам могут стать проблемой. Я слышал... случилось что-то, что пошатнуть способно существованье хрупкое Совета, тут, в Париже.