Кровь бросилась в лицо девы щита, когда она получила резкую отповедь Хельги. Хэрсир, может, и не имел ничего дурного, но дочь Гудлейва слишком волновалась за подругу и слишком уязвимой чувствовала себя, заведомо ожидая от мужей оружных насмешек над девой, избравшей путь кормящей воронов. С одной стороны, тан не намеревался сам добровольно стать жертвой, как она подозревала в начале, с другой – все же унизил и оскорбил дочь Торугва неверием в ее способности. И будь кто другой жертвой решения его, Ревдис невозмутимо пожала бы плечами и отошла в сторону – но долг священных уз товарищества был превыше прочих.
Проигнорировав слова Хельги, крепко сжавшая зубы девушка порывисто развернулась. Раз слово мужа владетельного крепче стали, есть только один путь заставить его передумать: одолеть в бою. Правда, в своих способностях быстрокопейная дева уверена не была ни на стоун, но когда это останавливало кого-то из северян? Буде так случится, что она проиграет, позора в том не будет, а коли асы окажутся на ее стороне – тем достойнее будет победа.
Одно останавливало ее от того, чтобы высказать в лицо тану все, что думает о его решении – тот мог спокойно отказаться от вызова странницы, лишившейся роду и племени. Но зато всегда оставался беспроигрышный вариант, когда Хельги сам будет принужден вызвать ее на круг – иначе его все попросту перестанут уважать. Этим шансом Ревдис бестрепетно и воспользовалась, лихо запрыгнув на стол.
Добрым пинком отправив кружку с недопитым пивом в стену, она завела немудрящий ритм оскорбительной песенки, громко отплясывая пятками по столу и ритмичными хлопками в ладоши позволяя меду поэзии течь дальше и дальше. Нида была, может, не особо складной, зато едкой. Пелась она, может, и не особо мелодично, зато звонко и громко, во всю мощь легких, чтобы слышали все и каждый.
Тан Эрве Одал
Как-то ночью встал
На остров в круг идет
Где дева в бубен бьет.
Ой, бьет, ой да бьет,
Дева в бубен бьет!
Вместе с девой той
В круге он ходил,
Вместе с девой той
Вместе в бубен бил.
Ой, ходил, ой да ходил,
Громче жен всех бил!
Фрейе каждый стон,
Тяжки те труды,
Такому, как он
Не носить бороды.
Такому, как он, ой как он,
Вовек не носить бороды!
Как-то Йоль настал,
С чаши каждый пил.
Тан Эреве Одал
Мимо чаши ходил.
Ой да каждый пил,
А он мимо ходил!
Сеча вкруг идет,
Каждый врага бьет.
А у этого у тана
Страх в сапог течет.
Ой да сеча славная,
А страх в сапог течет!