Когда обугленное тело соратника упокоилось на самодельном, вовсе не напоминающем погребальный драккар, помосте из веток, Хильд достала трут и кресало, выбрала палку потолще и обмотала промасленной тканью из своих запасов.
Памятуя о том, как это делал Хельги, командующий Эрве Ордал, соорудила факел, поджечь который не составило труда, и ткнула им в кучу веток. Огонь облизнул заледеневшие стволы деревьев, слегка растопив лед, однако костер так и не занялся. Может, следовало покрыть промасленной тряпицей часть тела сгоревшего заживо викинга и поджечь? На такое Хильд пойти не могла. Издевательство над погибшим - вот это что.
Стиснув зубы, да так, что желваки заходили под бледной кожей, она огляделась. Взору открылось побоище, поверженные твари, что лежали или стояли, застыв, будто живые, а глаза сами собой раскрылись широко. Не думая о страхе перед зверем, которого прежде она боялась больше всего на свете, Хильд подошла к ближайшему и присмотрелась к его морде. Огонь в пасти не мог быть видением и дочь конунга ткнула факелом в морду страшного зверя. Та занялась, но огонь не задержался только в пасти волка, как это было при его жизни - огонь растекался и возле поверженного тела. Горела черная кровь чудовища. Хильд, будто в бреду, подошла к следующему, проверяя догадку. Второй волк также занялся пламенем, черная густая кровь горела, как масло, которым Хильд накануне похода пропитывала материю, предназначенную для факелов.
Не думая больше ни секунды, она стянула плащ и пропитала его в крови третьего волка, щедро растекавшейся по мерзлой земле. Погружая с отвращением пальцы в холодную вязкую жижу, она ощущала ее маслянистость и неизвестный запах ударил ей в ноздри. Теперь на ее руках в буквальном смысле была кровь волков, хотя во время боя ей удалось лишь отшвырнуть парочку, а всё остальное сотворили с лесными чудищами ее спутники..
- Нужно завернуть Скегги в плащ, - пробормотала она, словно думая вслух. Только сейчас ей подумалось, уместно ли сжигать Скегги в крови тех, из кого он погиб. Угодно ли такое богам?