Из всех изгнанников на лесной поляне Молли была единственным самовольным — или так она думала. Про себя она была уверена, что уж её-то никакими силами крестьяне не смогли бы вытурить из деревни, да ещё и в жертву принести из-за глупых суеверий! Это ж насколько недалёким надо быть, чтобы на это согласиться? Но вот посмотрите-ка на неё — никто Молли, собственно, из Тихой не прогонял (пока), но и её саму быстрый бег по лесу вывел к заброшенному храмовому алтарю на заклание. Какая ирония! Тяжело дыша, Молли устало привалилась к дереву, скрываясь от взоров парней в густом подлеске. Показываться им на глаза или не стоит, ей ещё предстояло решить.
Молодец она, конечно, что сбежала. Но дальше-то что? Податься особо некуда. Единственный нормальный вариант — ныкаться где-нибудь рядом с деревней и таскать из домов тёплые тряпки да еду. Долго так не протянуть. И, честно говоря, чем такая жизнь лучше замужества? Да не особо лучше. Разве что дюжину маленьких кузнецов рожать не придётся. И уплыть с острова не вариант, и на острове ей жизнь теперь не сахар...
— Вот ведь засада, — проворчала Молли, кое-как переведя дух. Отлепившись наконец от дерева, она вытянула шею, поверх кустарника высматривая, что это в развалинах храма делают деревенские оболтусы. Да ничегошеньки они не делают, ничего там не происходит! Молли фыркнула: — Так и знала! Брехня это всё.
Ну вот до ночи поболтаются, оголодают, да домой пойдут. Но им-то хорошо! Что деревенским останется, если никакой обряд вдруг не случится? Ну потупят немного с виноватыми харями, мол, извините, были неправы — и конец истории. Дальше всё будет, как было. А ей-то как жить?
Хотя чего уж тут на будущее загадывать, она не знает даже, что ей делать прямо сейчас. Выйти, может, к этим? Всё повеселее, чем в кустах сидеть. О чём хоть они вообще говорят там? Молли прислушалась...
«Ну понятно, — она закатила глаза. — Русалки, чудища, монстры. Гранит! И чего я ожидала?»
Ладно, будет им сейчас монстр! Долго выдумывать ей не пришлось: буйная фантазия сразу нарисовала огромное чудо-юдо с медвежьим телом, шестью толстыми лапами, широкой пастью с зубами длиной в ладонь и противным и лысым, как у крыс, хвостом.
Сначала из круглой арки раздался раскатистый рык, словно предвещавший появление кого-то большого и, по всей видимости, злого и голодного. А затем под каменным сводом появилось придуманное ею пугало, оскалило клыкастую пасть — и замерло.