Если вам исполнилось 18 лет и вы готовы к просмотру контента, который может оказаться для вас неприемлемым, нажмите сюда.
Дверь предбанника приоткрылась, чтобы затем распахнуться уже полностью, пропуская Кайю в основное помещение бани. Её светлые косы сейчас, словно живые, расплетались сами, опускаясь волной на плечи. Подобное колдовство Лугайд видел и раньше, и выглядело это менее странно, чем то, что Кайя все еще была одета. Она оставила свой плащ и сапожки, но все еще оставаясь в длинном платье. Правда, теперь обнажились светло-синие татуировки, до того укрытые, лозами ложившиеся по плечам и груди.
Опередив возможные замечания друга, волшебница почти нараспев произнесла на языке драконов: "Облик мой, истинным ты покажись!" Она провела ладонями по плечам, и одежда начала словно растворяться вслед за жестом. Руки опустились на талию, вытянулись до бедер, и подол платья "прогорел" до конца, наконец оставляя Кайю в виде, пристойном для северян в бане.
Пока он готовил воду и веники, Лугайд успел о многом подумать. О том, что всё в его жизни обретает некую цикличность, о том, как изменились друзья, их взгляды, поведение. О том, что кое-что, впрочем, оставалось неизменным. Все они были быстроживущими, как выражался один его знакомый дракон. Делали за свой короткий век больше, чем иные расы за семь. Но так ли много они уже сделали? Он думал, что навоевал своё, что меч можно положить над камином и заняться мирной жизнью, как господин Стоуншилд. Но приключения снова нашли его. Сам Борган заявлял, что искателя приключений на покой может загнать только смерть и больные колени, а Лугайд лишь усмехался в бороду и ждал со дня на день, когда друг решит спохватиться и укатить на юг. Но вот как-то выходило, что вместо него укатывал сам Луг.
Белый северный лис, как водится, подкрадывается совершенно незаметно, так что вторжение Кайи оказалось для задумавшегося над покрытым прохладной росой кувшином с лёгким мёдом варвара – крайне неожиданным. Он выпрямился, да так и застыл, приоткрыв рот и наблюдая за колдовским представлением. Ох не зря у его народа было поверье, что любовь к чародейке заберёт твою душу. Она делала с магией такие вещи, что невольно стоило бы задуматься, зачем другие женщины, когда одна волшебница могла бы каждый день представать новой. Не то, чтобы Лугайд был очень уж полигамным, в отличие от Радуги, но любому мужчине приятно помечтать о множестве женщин.
- А ты изменилась за лето, - постарался пошутить он, бросая быстрый взгляд вниз, чтобы проверить, что приличия соблюдены, но беспокоиться за выдержку не стоило – Лугайд Младший был надёжен, как наковальня. – А Радуга где? Ушел под юбки мохнатые лапки запускать, как обычно?
Варвар весело хохотнул и слегка размял плечи. Перед Кайей мужчина предстал во всём блеске, так сказать, своего северного очарования: плотное, мощное телосложение с заметными даже под слоем легкого жирка мышцами; легкий пушок русоватых волос, покрывающий тело то тут, то там; достойный член, совершенно не выдающий легкого возбуждения хозяина, выглядывающий из небольшой поросли и задорно розовеющий крупной головкой. Разве что кольца на этот раз Лугайд снял и распустил косы, становясь каким-то более домашним, что ли. И в то же время харизматичным, словно уроки бардов работали только с распущенными волосами.
- Ммм, ладно, чего уж теперь, пойдем, красавица… - позволив ей ненадолго полюбоваться своим подкачанным плотным задом, Лугайд открыл маленькую дверцу, выпуская жар наружу, и проник внутрь. – Чего тебя на татуировки потянуло?
Он ухмыльнулся, поскольку сам был покрыт татуированной вязью, но не верил, что Кайя вдохновлялась именно им. Это, пожалуй, удивило простого варвара намного сильнее, чем растворяющееся искрами платье.
- Кстати, я приготовил тебе подарок, - хмыкнул он, как бы невзначай, устраиваясь на скамью так, чтобы смотреть на девушку и согнул одну ногу в колене, опираясь на колено рукой, словно специально демонстрировал Кайе всё, что нужно. – Ты вечно ходишь без инструмента, так что я подумал, да заказал тебе нож у знакомого оружейника. Не для драки, а так, ветки порубить, шкурку снять там. Магия она, конечно, магией, теперь я и сам кое-что в этом понимаю, но когда магия схлопнется – всегда приятно под рукой держать шесть дюймов доброй стали.
– Изменилась? – хотя слова Лугайда были скорее похвалой, Кайя словно забеспокоилась. – Может быть, затворничество повлияло..
Впрочем, она тут же махнула рукой, не став продолжать тему. – Он кого-то приметил, раз спрашивал у тебя. Может, до сугробов с нами и не доберется, если избраннице понравится живой мех.
С хитрой улыбкой северянка проследила взглядом за своим менее пушистым собеседником. На минуту ей захотелось послать вдогонку к Лугу свое заклятье руки, но оно, не докончив последнюю косичку, растворилось в теплом воздухе. Повторение его вновь лишило бы подобную проказу всей неожиданности.. оставалось только закусить губу и присесть на лавку рядом.
– После нашего путешествия я почувствовала большую связь с севером, чем раньше, хоть Руатим отличается от земель вдоль Мирар, а они еще сильнее от людей за перевалами Стены Мира, – волшебница ухватилась за свою любимую тему, готовая читать лекцию даже и в парилке. – Так что потянуло именно благодаря тебе! Я изучила материалы по символике таких татуировок, но так и не смогла остановиться на чем-то одном, и сделала зачарованную изменяться.
– Подарок? – Кайя с явным смущением потянулась к косе, но вместо того чтобы распустить, принялась крутить ее в пальцах. Она самая почему-то не додумалась до подобного, хотя калимшанские специи она приобрела с мыслью о вкусах Радуги. Но Лугайд все продолжал вгонять её в смущение, и уже до краски. – Да.. приятно.. – пространно повторила его слова, и потянулась ближе, заглядывая в глаза, словно ища что-то, затем, шепотом, – а давно ты об этом думал? И кого еще нужно известить, чтобы все было по обычаю?
Пожалуй, она бы сказала "да", даже если бы потребовалось плавание к Руатиму.. но лишь после нового спасения Мирабара, увы.
- Изменяться? Офигенно! Я, впрочем, тоже кое-какой волшебной штуковиной обзавёлся за лето... но об этом потом.
Лугайд с наслаждением вытянулся, играя мышцами. Жар в бане стоял изрядный, хотя северянин, то ли из уважения к Радуге, то ли чтобы Кайю не мучать сильно - натопил не так, чтобы совсем убойно. Однако капельки пота уже отчетливо скапливались на разгорячённой коже, плавно скатываясь по возбуждающим тропинкам, заставляя наблюдать за собой. Вытерев лоб тыльной стороной ладони, варвар тоже подался ближе, отчего мужской запах стал лишь отчётливее, щекоча Кайю.
- Да не так, чтобы давно. И все уже извещены. Я даже Боргану сказал, ну так, на всякий, - мужчина ухмыльнулся и подмигнул волшебнице, словно заправский бард. - Он мужик суровый, но понимающий, так что пробурчал только, чтобы сильно не шумели да и рукой махнул.
Весело хохотнув, Лугайд качнул головой, смахивая очередные капельки пота и глубоко вздыхая жаркий воздух:
- Так что можем париться сколько душе угодно, для гостей есть еще запасная парилка, так что мы тут хозяева хоть до утра. До утра, правда, париться тяжко было бы, да-а... я, кстати, и мёду немного припас прохладненького, чтобы продлить, так сказать, удовольствие. Ну, пойдем, отдохнем от жара маленько.
И, как ни в чем не бывало махнул девушке рукой, направляясь обратно в предбанник и щеголяя влажным от пота задом. Кувшин и три кружки и правда были тут как тут.
– Уже всем сказал? – Кайя вскинула бровь, не ожидав такой скоропалительности. Конечно, она привыкла не осуждать иные обычаи, но узнавать о таком важном деле последней.. Слова Боргана еще сильнее подлили масла в огонь, и она аж закашлялась, при этом еще сильнее зарумянившись.
– Торопливый какой Борган, хмф! — возможно, он позавидовал другу, что получил свою волшебницу, в то время как подруга дварфа оставалась от него далеко? Кто знает.
Девушка тоже утёрла выступивший пот, чувствуя себя так, словно пар окутывал не только тело, но и её мысли. Их блужданию помогал и сам Лугайд, так что она сначала и не поняла, что её зовут вслед, а буравила взглядом могучую спину варвара, опускаясь все ниже, но вздрогнув, наконец поднялась и сама.
Тело еще не было ватным, наоборот, легким как пушинка, но все же перейти в прохладу было правильно.
– Давай сегодня ни о чем не будем думать, ни Алфи, ни твой дар.. – Кайя положила руки на плечи варвара, мягко погладив, хоть и оставаясь сама чуть поодаль. – Я приму, конечно! – пылко добавила она, а затем уже тише, себе под нос, – посмотрела бы на ту, кто не принял бы..
– Но я хочу это красиво устроить, а не мимоходом. Я подумаю, хорошо? – не удержавшись, она ткнулась в грудь варвара, потираясь о плечо.
Было даже немного странно, как обычно говорливая и легко вплетающая вычурные слова в паутину интеллектуального и ораторского превосходства Кайя внезапно начала говорить слегка бессвязно. Лугайд на мгновение даже задумался, не затопил ли он баню слишком уж сильно, но хоть холод он и не ощущал - пекло действовало на варвара так же, как и на всех. И он уж собирался было пошутить на эту тему, как волшебница нежданно негаданно перешла в наступление. И хотя рядом с высоким, широким и могучим варваром Кайя казалась куда более хрупкой, чем была на самом деле, всё же это именно Лугайд неловко сглотнул, ощущая касания чаровницы и то, как кровь стремительно перетекает куда-то вниз.
- Так мы же вроде уже... - он неловко подхватил девушку за талию, ощущая прелестно гладкую кожу и то, как закаменевший член упирается ей в пупок. - Ты чего так... неожиданно. Я хоть и товарищ тебе, принцесса, но тоже мужчина, а ты слишком уж красива, чтобы забывать об этом.
Кайе повезло, что вся буря эмоций на её лице осталась скрыта от Лугайда. "Товарищ" словно закинул её в сугроб, хотя последняя фраза и красноречиво-твердая преграда между ними все равно заставили волшебницу шумно втянуть в себя воздух. Запах пота не резал нюх, наоборот, дразня и приманивая. Путаница из-за разных традиций? Похоже на то. Но не такое уж и сильная, чтобы это ранило.. так или иначе, это знак его симпатии, пусть и на островах этому придали большее значение.
– Прости за это нападение, – Кайя взглянула на мужчину снизу вверх, лишь усиливая внешнюю хрупкость. – Немного замечталась, и не хочу разрушать наше товарищество, но .. северный народ свободен..
И с хитрой улыбкой лисы она переступила с пятки на носок, качнувшись в руках Лугайда, не желая договаривать оставшееся словами.
- Да, но...
Он встречал не так уж и мало чародеев, колдунов и им подобных. Иногда Лугайд даже начинал всерьез задумываться о том, что суеверия народов Утгарда о владельцах волшебной силы - это полная чушь. Но потом он видел ужасные последствия контроля над разумом, проклятий и прочих жутких вещей, которые делали его враги и понимал, что никакого расхождения нет. Просто не все заклинатели желают использовать свою жуткую силу во зло. И вот теперь, когда её грудь упруго вжалась в его, а розовые губки потянулись вверх - Лугайд ненароком задумался, а не околдован ли? Не украла ли хитрая Кайя его душу, как предупреждали старейшины в своих историях?
Неловко переступив с ноги на ногу и перехватив девушку еще более двусмысленно, отчего она прижалась к нему всем телом, зажимая член варвара между их животами, Лугайд наклонился вниз. Изначально он хотел остановить её, но близость такого желанного, стройного женского тела была сильнее его воли. Мужские инстинкты быстро взяли своё, и губы встретились в поцелуе, далеком от целомудренного. Однако когда он отстранился, на лице варвара прорезалось беспокойство:
- Послушай, я не хочу тебя обидеть, но ты должна знать, что со всеми моими женщинами всегда случались какие-то беды. А у моего народа не принято, ну, менять партнёров, как у южан. Если мы решим задуматься о семье, то я буду постоянно беспокоиться о тебе. Ты ведь не думала, что всё это время я дружил с тобой, потому что тупой или ты мне не приятна, надеюсь? - Он смутился, слегка покраснев и потупив взгляд, отчего тот упёрся в грудь Кайи, заставляя Лугайда покраснеть еще сильнее. - Ты очень красива и умна, принцесса, будь мы нормальными простыми людьми - давно б женился. Но я не хочу подставлять тебя под случайный удар. Это не выдумка, проклятье вполне реально и его природа мне не известна.
Он глубоко вздохнул, наслаждаясь близостью и слегка сжал аппетитную попку волшебницы, словно хотел насладиться этим ощущением подольше, прежде чем она упорхнёт из его объятий.
Все тело Кайи наполнилось необычайной легкостью, словно она оказалась под чарами левитации. Не взлететь бы до небес от счастья – потому судорожно прижималась к Лугайду, цепляясь за него, впиваясь поцелуем. Но роковые слова, что он произнес, обрушили её на землю. По лицу Кайи пробежала тень, пока она выслушивала откровение, но над ответом и думать не стоило - он мог быть только таким.
– Я признаю подобные странные проклятья и признаю, что из-за этого их сложно искоренить. Я сама ищу средство против одного.. не для себя, нет, – она покачала головой, не желая пугать, но оборвала себя, потому что этот секрет принадлежал не ей. – Я не охотница до сердец, Лугайд, мне трудно подпускать людей близко, потому твоя дружба не была оскорблением – всему свое время. Но сейчас, после признания чувств, назад отступить – словно тропой кинжалов пройти. Нам обоим будет лишь хуже от этого, а рок твой мог уже подобное счесть знаком, – повысив голос, чтобы заглушить возможные возражения, и с какой-то долей свирепости, сверкнув глазами, – Я не побегу прочь, я не предам. "Я люблю тебя, Лугайд", – словно проводя черту, добавила она на драконьем языке, хотя он и не слишком подходил к подобным признаниям, ибо для бескрылых это звучало как "Я желаю обладать".
Задумчиво улыбнувшись, Лугайд провел слегка шершавыми пальцами вдоль щеки Кайи и отвёл непослушные локоны за ушко. Это было так странно - понимать, что они всё уже решили на самом деле, но всё равно тянуть время, находить отговорки и причины не переступать черту. Он не хотел обижать её, но и не предупредить не мог, будучи абсолютно уверенным в том, что могущественная волшебница лишь посмеётся над опасностью. Действительно - была ли другая женщина в мире, которая могла позволить себе закрыть глаза на проклятие? Может и была, но зачем искать, когда та, что здесь и сейчас выглядит идеальной?
- И я желаю, - рокочущие звуки драконьего языка были ему к лицу. - Если хватит сил - я защищу тебя от всего, мой клад.
Он еще раз поцеловал её, на этот раз коротко. Покосился в сторону кувшина с мёдом, потом посмотрел вниз и усмехнулся.
- Закроем дверь?
– И постараемся не сильно шуметь, – колдовским пассом Кайя послала волшебную руку к засову, а её татуировка заалела, перетекая из волн в языки пламени.