— Да-да, именно что протест! Бунтарство против довлеющей системы, — оживилась Лиля. — А почему до «Шабаша»? Мне кажется, очень крутой альбом. Там тоже энергетика такая, м-м... хаотичная, мятущаяся. Сродни ранним альбомам, но без хулиганских ноток.
Вообще-то Лиля затеяла разговор о музыке, чтобы избавить Пашку от конфуза. Реакция молодого организма на её кружева, закружившиеся в танце, не осталась незамеченной. Ну прям как Сашка тогда, в Москве, один в один... Что такого уж стыдного в топорщащихся штанах, Лиля в толк взять не могла — вполне себе адекватное проявление, скорей уж тревогу бить надо, когда оно отсутствует — но парни почему-то неизменно стремаются. А значит, требовались срочные меры для спасения Пашкиной чести — вот Лиля и обрушилась на Хурму с музыкальным диспутом.
А тот оказался не промах! Хоть в шутерах не разбирался, зато в роке шарил. Значит, не всё потеряно, ещё можно спасти человека от мрака культурного невежества. Переглянувшись с приятелем, девушка одобрительно подмигнула. Мол, нормальный тебе отчим попался, надо брать.
— А?.. Да, наверное, надо бы что-то поклевать. Салатик там какой-нибудь, — рассеянно отозвалась Лиля на предложение перекусить, следя за плетущейся в сторону туалетов троицей. — А у них есть меню, помимо винной карты?
Последняя трапеза пришлась на обед, да и тот на бегу (всё проклятые кружева с босоножками!), а потом уже надо было бежать в клуб, чтоб не опоздать... А в клубе как-то есть не принято — всё больше пить. Ну не отказываться же было, когда тебе коктейль предлагают! В общем, можно сказать, у Лили за сегодня маковой росинки во рту не было. Оно, конечно, дело полезное для стройности фигуры. Но теперь, когда Пашка напомнил, в животе неприятно заурчало.
— Может, у них и сырники найдутся? — с надеждой спросила девушка вдогонку.
И с удвоенным рвением взялась за Хурму.
— Да не то что прилизанные, просто когда Чума из окна вышел, Костю это пробрало до глубины души. Ну а когда он от потрясения в Израиль подался к Стене плача и сделался верующим, совсем другие песни стал писать. Многие осуждают. А я думаю, лучше пусть так, чем тоже бы вслед за Чумой суициднулся. Да, Паш? — повернулась она к парню.
— Устали если только немножко. Всё они виноваты.
Лиля вытянула ногу, демонстрируя босоножку с внушительной длины каблуком.
— Но это ничего, мы сейчас чуток передохнем, перекусим и будем как новенькие! Нам ещё покорять танцпол медляком.
Бедные Пашкины гормоны. Ну да ладно, зато сколько удовольствия.
А ещё неплохо бы раскурить презент, ждущий своего часа под вторым слоем кружев — но не при Хурме же это делать.
— Может, даже освежиться на воздух выйдем, а то здесь душно ужас, — добавила Лиля, надеясь, что Пашка считает намёк.
На улице и про бывшую расспросить сподручней. Наклонившись к другу и понизив голос (насколько позволяла музыка), девушка поделилась соображениями:
— А твоя-то ревнует, — кивок в сторону того места, где ещё недавно стояла группа одноклассниц. — И походу, наклюкалась прилично. Которая из них твоя, кстати? И чего у вас стряслось?
То что стряслось, Лиля не сомневалась. Стал бы Пашка тогда вместо своей пассии её, Лилю, приглашать, да ещё и на виду у той? Нет, конечно. Тут точно не обошлось без какой-нибудь драмы. А где драма, там нужен психолог. По психологии у Лили была твёрдая пятёрка.