Сначала Алеллия приняла действия стражи за шутку и розыгрыш, который устроил ей батюшка. Только оставалось диву даваться, как это он ловко всё проделал. Когда только успел подговорить караул! Она даже начала подыгрывать:
- Ах, что вы говорите, Принцессу уже выдали замуж, скажите пожалуйста. И кто этот счастливчик? Наверное, первый встречный шут гороховый, что пришёл развлечь гостей и был принят за принца. Ха, ха. Теперь королевство точно не будет скучать, с таким-то зятем.
Но молоденький стражник был так правдоподобен, так вертел головой, боясь, что его услышат, что в искренности его слов тяжело было усомниться.
Это было очень неожиданно. Да, да, всё о чём предупреждал её король накануне, то что за завтраком было повторено, то, что вещали стражники, всё это не помогло встретить реальность происходящего со спокойным сердцем. Это всё равно было для Алеллии, как гром среди ясного неба. Весь её мир скукожился до массивной двери, которая преграждала путь в её жизнь. Ей стало нестерпимо стыдно. Перед стражниками, которые смели исполнять такой убийственный для неё приказ. Стыдно перед людьми, которые сейчас толпятся за её спиной и вот-вот узнают, что сама Принцесса стоит перед замком, как нищенка, ждущая подаяния. Перед отцом только не было стыдно, сейчас она была обижена на него так, что в мыслях клялась себе больше никогда не просить его устраивать себе праздники и готовить торты, даже запретит приходить в спальню и накрывать её одеялом. И никогда ему больше не придётся заправлять её ножку под одеяло, потому что она больше никогда не выставит её. Она объявляет байкот. Королю!
Она вдруг осознала, что никогда не видела ворот замка. Они редко были закрыты перед ней. И вообще закрыты. Хватало стражи на входе и запирались они лишь на ночь. Но сейчас перед ней словно опустилась решётка тюремной камеры, отрезав её от свободы.
Голос Борна звучал за её спиной, пока она рассматривала дверь и проклинала свой печальный день рождения, глупых принцев и подвиги. Когда он умолк, она не сразу развернулась к нему. Не стоит кому-то ещё видеть её злость, замешанную на отчаянии. Она делала вид, что раздумывает, стоит ли ей воспользоваться своей властью и показать, что и она может отдавать приказы. Но, вовремя заподозрила, что может получится как раз наоборот и риск усугубить положение слишком велик. Как ни в чём ни бывало, она заявила стражникам:
- Эти ворота давно пора покрасить, - и молоденькому стражнику отдельно и тише: - Благодарю за верность службе.
Солнце уже грело совсем по-весеннему тепло и радостно. С утра она была настроена на поход в дикие леса и топкие болота. Так в чём же дело? Мысль о бойкоте была смещена более радикальной. Самый подходящий случай пойти и погибнуть во цвете лет. Будут знать, как не пускать Принцесс в её же покои.
Обойдя Борна и не обращая на него никакого внимания, она двинулась прочь от дворца. Мысли её вертелись вокруг жалости к себе (ах, как жаль, так молода, прекрасна и величественна, а умрёт так и не отведав всей прелести жизни), и мести отцу (будет плакать днями на пролёт в её подушку, рвать на себе волосы и высаживать…)
- Ах, интересно, какие цветы он будет высаживать на моей могилке, - вслух с глубоким придыханием сказала Алеллия, продолжая путь.