Когда его уже второй раз без церемонно толкнул продирающийся сквозь люд гуляка, Леонид Измайлович окончательно понял, здесь точно не место приличиям даже в самом базовом их виде - всего несколько километров от дома, тот же город, а люд совсем другой. И обычаи с поведением так же рознятся как день и ночь с тем, что принято в салонах пусть даже средней руки, не говоря уже о тех, куда был вхож сам граф Каменский. К прежнему сочувствию к черному люду примешивалась легкая раздражительность и стыд. Мастер Ложи тут же напомнил себе о том, что являлось причиной зачина подобных мест и с чем по-настоящему вел свою борьбу масон.
Стараясь, чтобы кислый вид не пробивался наружу, граф постарался придать лицу оттенок увеселения вкупе с удивлением - столичный франт, оказавшийся в совершенно диковенном для себя местечке и ожидавший бурю новых эмоций. Из того что успел заметить Леонид Измайлович, продираясь от входа вглубь залы, это должно сойти здесь за нечто обыденное.
— Махмед-эфенди, — граф, придерживая шляпу, наклонился чуть ближе к своему провожатому, дабы иметь возможность быть услышанным. — Ну и место, скажу я вам! Стоит ли начать наш вечер с компании попроще, чтобы размяться и оглядеться?
Сам Каменский ощущал легкую дезориентацию от всего этого гомона и непривычных ароматов, а оттого чувствовал надобность в акклиматизации. Массивная фигура игрока, увешенного оружием, за одним из игорных столов притягивала к себе интерес, Леонид Измайлович хотел бы пустить в ход одно из своих Знаний, но не был уверен что в этом человеческом бедламе это сработает сходу.