Где-то наверху, вне поля зрения Ирен, глумливо хмыкнула в ответ на ее словоизлияния Тис. Она подумала о том, что сравнение с сучками и в самом деле имело смысл: сразу представляется здоровенная спокойная черная псица, которая слегка прикусила за холку визгливо лающую растрепанную рыжую собачонку. Образ этот ее так развеселил, что, нагнувшись к уху молодой, текрурийка негромко проговорила:
- Не суетись под начальством, дурочка. Ерзаешь, будто скипидаром под хвостом намазали, так я и правда кончу с тебя не слезая. Кобылка тоже мне, - тут она чуть съехала с задницы Ирен на ноги, чтобы иметь удовольствие шлепнуть ту свободной рукой по открывшейся ягодице. - Что, успокоилась? Я вообще к тебе с ответственным поручением пришла - у нас дрова закончились, сушняка набрать надо в лесу. А то одни Богини знают, сколько будем еще без дела торчать, да и когда полевая кухня сюда доберется. Пока девчата спят - надо разжиться хворостом. Ну и... можно на пару часов протеряться с концами.
"Протеряться" - это особое слово в армейской жизни, целая, можно сказать, философия - искусство ничего не делать часами, а то и многими днями, при этом выглядя самой занятой и озадаченной во всей Старой Крепости военной. Вылезти вовремя перед глазами сестры из какой-нибудь хозяйственной службы, чтобы та затребовала тебя в помощь - и потом полдня валяться на тюках со свежим исподним. Попасть в отряд, оборудующий мишенями полигон для осадных орудий - и застрять там на недельку, аккурат в то время, когда твоя рота сбивает подметки на строевых. Словом, термин этот звучал нежной музыкой для уха любой военной. Вот только Тис его употребила не совсем корректно: у них и без того имеется законное освобождение от фортификационных работ, так что не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять - не только хворост собирается искать на лесной подстилке чернокожая, далеко не только...