«Ты ворвался в мою обитель. Мой до-о-ом. Требуешь навредить покровителям. Это вздор, брат покойника. Ты-ы-ы делаешь это без уважения!»
Даже не совсем понимая, что на него направлен пистолет, Тукакаме видел во взгляде капитана угрозу. Паукообразный каннаибал начал лихорадочно щелкать зубами и раскачиваться на сталагмите, словно готовясь к прыжку. Его маленькие зрачки забегали по сторонам. Иногда они по-кошачьи вылавливали лунный свет и перенаправляли его на смотрящих на него матросов.
Слой человеческийх костей на дне разлома задрожал, словно прикрывая что-то важное, что вот-вот грозило вырваться на поверхность.
Самое время перекреститься тем, кто все еще этого не сделал и молвить: Si Deus Nobiscum quis contra nos. * Фразу, служившую девизом экпедиции, спонсированной фон Кетлером. Патриотично проговаривая ее, ни он, ни граф Унгерн-Штернберг не вкладывали в нее больше смысла, чем того требовал долг.
Иронично. Сейчас, в свете одинокого факела, лицо из преисподней вполне могло вложить в латынь совершенно новый смысл.
Бурление на дне стихло, когда слово посмел взять Аксель Йен Краг.
«Ха-ха-хаа… Тогда неси его, благодетель.»