— Он пал героем в борьбе за светлую цель. Это дорогого стоит. — Печаль пронзила лицо Лаба и он перекрестился. Какой бы достойной она не была смерть, она не несла за собой ни единой хорошей эмоции. Отлично зная, что земля заждалась бывшего капитана, Жан Батист забрал со столика библию и, суетливо бормоча, указал кивком на выход. — Надо подготовить могилу. Мое состояние не позволит мне это совершить достаточно быстро. Надо бы позвать кого-то. Ах, накануне погребли плотника. Кто же гроб сколотит?
— Я вырою, отец. Нечего тратить на это время. Где велишь лопату брать? — Суетливые речи монаха вызвали у Грыгора легкое раздражение. Монах, по его мнению, создавал много проблем там, где их не должно было быть. Кивнув Акселю, мужчина пошел на выход. — Нет гроба, так что-нибудь придумаем.
— Благодарю вас, добрый человек. Тогда не будем задерживаться. — Жан застыл на мгновение, думая, как реагировать на настойчивые предложения. Кое-что шло вразрез с канонами, но сердитый взгляд Грыгора красноречиво намекнул, что все в порядке. — Кладбище совсем близко. За капеллой будет тропинка, которая приведет к небольшому кладбищу.
— Не будем затягивать, пойду яму готовить. Грыгором меня звать.
— Спасибо, сеньор Грыгор. Лопата за домом под скамейкой. Прежде чем пойдете копать, не затруднит ли вас занести эту скамью внутрь?
Решив не снимать покойника с носилок, его положили его на скамью прямо как есть. Доминиканец осмелился поднять старую парусину, ставшую саваном и убедиться, что руки Мальма были сложены накрест, на груди. В Ладонь бывшего капитана, Жан Батист аккуратно вложил пурпурный цветок алламанды, который вытянул из стоявшего на алтаре букета. В качестве личной вещи Карла, решили оставить его шпагу.
Прощание с преставившимся длилось недолго, от силы четверть часа. Затем, за неимением гроба, труп опять накрыли парусиной. За этим последовало религиозное богослужение. Грыгор покинул стены капеллы, а Жан Батист Лаба принялся за чтение последней мессы. Среди собравшихся не было родственников, поэтому роль ближайшего, по праву звания нового капитана, досталась Мендесу. Он поблагодарил единственного пришедшего за присутствие на похоронах.
Месса была длинной, но славянин вернулся только после ее окончания. Можно было идти на кладбище.
— Сеньор, прошу прощения, не знаю, как вас зовут, вы можете взять из вазы несколько цветов? Они пригодятся во время погребения. — Монах робко посмотрел в глаза Хавьеру. Мужчина не настаивал на том, чтобы незнакомцы представлялись, но явно испытывал дискомфорт, не зная, как обратиться к новоявленным.
Вскоре небольшая процессия вышла из капеллы. Она стала чуть больше и теперь ее возглавлял сутулый монах. Обогнув обитель, которая раскаляла свою крышу под дневным солнцем, мужчины свернули на небольшую тропу, ведущую вглубь рощи. Почти сразу они достигли небольшой лужайки, освобожденной от высоких деревьев. Несколько деревянных крестов были воткнуты в землю возле новой ямы.
Последнее пристанище Карла Мальма безмолвно дожидалось своего законного владельца. Погрузив тело в могильную яму, каждый из скорбящих кинул на парусину по цветку, пока монах читал псалмы. Место погребения постепенно засыпали.