Расплата за неуважение к белому человеку не заставила себя ждать. От удара дикарка в момент лишилась всего воздуха в легких и прокатилась по земле. Когда кожаный сапог начал прижимать ей шею, не дав возможности дышать, Люций с удовольствием отметил, что, сквозь нетипичные черты на измазанном краской лице, начали проявляться истинные эмоции. О, он прекрасно знал это выражение! Когда-то в другой жизни, далеко за атлантическим океаном, он это видел. Такой же взгляд стал посмертной маской на лице некогда обожаемой Николетты.
Не успела индианка прийти в себя от боли, как оказалась на ногах. Она была невысокой, с нескладными, но стремительно взрослеющими, подростковыми пропорциями. Черные волосы с короткой челкой были спутаны, а одежда на ней соответствовала ее обществу - то есть почти отсутствовала. Исключением была набедренная повязка с бисером и какие-то бусы на шее.
Бывалые матросы, не первый год обитавшие на Карибах знали, что если ее помыть, причесать и не давать открывать рот, то она вполне продаваема. Из-за критического дефицита женщин, годились даже такие, а о черных рабах и говорить нечего. В портовых городах, которые успели возникнуть за время освоения нового света, мужчины часто делились друг с другом женщинами. Дикостью это могло показаться разве что неискушенным новичкам.
Не зря говорят, что в Карибском море сам Дьявол устроил свое царство.
Связанная, она немного остепенилась, но по очевидной причине Аксель не решился подходить слишком близко. С такими зубами она что угодно способна откусить и проглотить, не подавившись. Индианка какое-то время демонстративно смотрела в сторону, словно не замечала его. Дед ее не впечатлял. На ее беду старый датчанин имел богатый опыт за спиной, а вместе с ним и терпение.
Устав прикидываться слепой, девка фыркнула. Показалось, что из ее уст снова посыпались проклятия. Говорила она очень быстро и периодически стучала связанными запястьями по груди. Из всей тарабарщины, мужчина разобрал только “Bohics!”.