Ваня, как будто до последнего не понимая, зачем к нему приближается товарищ - а быть может просто не замечая того в плотном тумане, спокойно стоял, держа за руки Славу и Нюру. Когда Ткаченко бросился вперёд, несмотря на усилия Нюры, он всё-таки успел добраться до Воронцова. Удары посыпались один за другим, вспарывая грудь и шею школьника словно картонную коробку, из которой волнами полилась чёрная жижа. Но вопреки всем законам физики, она не впитывалась в одежду, не капала на землю, не разбрызгивалась вокруг алыми каплями из разорванных вен и артерий. Словно живая, она расползалась во все стороны от ран, обволакивала клинок, а затем и руку Толи, поднимаясь всё выше и выше запястья. Тысячи, десятки тысяч маленьких чёрных паучков двигались как единое целое, непрерывным потоком исторгаясь из порезов в теле Вани. Сам он, будто не замечая нанесённых ему ударов, отпустил руки Вики и Славы и схватил свободную руку Ткаченко, притягивая парня к себе и не давая ему отстраниться, несмотря на старания Велько.
- Идём? - глухо повторил он свой вопрос с улыбкой, и в глубине его горла Анатолий увидел чёрную копошащуюся массу.
Подвывания Нюры оказались прерваны визгом Вики, стоящей рядом. Девушка взмахнула руками, пытаясь схватиться за Нюру, но её ногти лишь соскользнули по куртке. Она со всего размаху рухнула на землю лицом вниз, словно кто-то сделал ей подсечку, сильно потянув за лодыжки назад, а мгновение спустя её начало утаскивать в туман.
- Помогите! - истошно кричала Кройц, выплёвывая землю и слюну, тщетно цепляясь за пучки сухой травы, с лёгкостью вылетающей из почвы вместе с корнями, ломая ногти о землю, пытаясь хоть как-то удержаться на месте, - Помогите!
Но несмотря на усилия девушки, её протащило уже добрых полметра по земле. Ноги Вики тонули в тумане, всё, что можно было разглядеть - тёмное неясное пятно там, где должен был стоять её похититель.
Ситуация становилась всё сюрреалистичнее, но возможно благодаря адреналину, чувства Славы обострились, помогая ему сосредоточиться на происходящем и не потерять самообладание. Вот перед ним стоят, сцепившись, Ваня, Толя и Нюра, орущие друг на друга - разве что кроме Воронцова, который только улыбается, пока его режут заживо. Вот у его ног проезжает по земле школьница, постепенно исчезая в тумане. Вот лёгкая щекотка в волосах, словно осенний ветер принёс одинокий листок с дерева и бросил ему на голову.