Ваня и так собирался заняться оттаскиванием Нюры, только лежащий сверху Слава мешал. Когда тот вскочил на ноги, школьник поднялся вслед за ним, подбежал к Велько и обхватил её за пояс. Девушка почувствовала, как её ступни отрываются от пола и кровати, и теперь лишь рука Дани удерживала её у кровати. От крепкого хвата Воронцова у Нюры спёрло дыхание, но зато процесс явно пошёл в нужную сторону - пальцы школьника под кроватью начали скользить по коже, и уже почти достигли ботинка, медленно, но верно сползая всё ниже. Осталось лишь немного помочь им, чтобы освободиться от стального зажима.
Тем временем Слава здоровой рукой дёрнул за занавеску, и та довольно легко потянула за собой и выдернула саморезы, которыми гардина крепилась к уже порядком уставшему дереву. Тяжелая палка с грохотом рухнула на пол, и Давыдов едва успел отскочить, чтобы та не заехала ему по ноге. Рука, за которую его попытались затащить под кровать, почти не слушалась, при любом движении стреляя разрядами боли вплоть до предплечья, но свободной рукой он всё же сумел поднять гардину, перехватив её на манер копья для метания. Баланс у неё был не самым лучшим, поэтому первый удар лишь соскользнул по Даниной руке и с глухим стуком врезался в длинный ворс ковра. А вот второй попал в самую цель, придав дополнительное ускорение соскальзывающему движению, и пальцы Баргова, стянув ботинок с ноги девушки, сжали лишь пустоту. Через мгновение рука исчезла в темноте под кроватью, оставив одинокий кроссовок лежать на боку неподалёку от кровати.
Ваня с Никой оттащили Нюру по инерции ещё на несколько шагов назад, и только когда за их спинами уже оказалась стена, наконец остановились. В комнате воцарилась тишина, прерываемая лишь резким дыханием стоящих подальше от кровати школьниками. Из под двуспального ложа больше не доносились предложения поиграть. Спустя ещё пару секунд рука с накрашенными ногтями выползла наружу, как будто на ощупь, нашла покрывало и вернула его на место, скрывая тёмную щель между полом и каркасом.