Дождь снова стал ощущаться реальным, мокрым и холодным, ледяные капли отвратительно шлепали по плечам и спине, но приятно освежали разгоряченные щеки.
Ива с некоторым усилием отвела взгляд от того места, где буквально только что находился мраморный глаз, источающий злобу и раздражение.
Кто бы мог подумать, что такое возможно – одинокий ненавидящий глаз. Любой скульптор отдал бы полжизни за такую ужасающую достоверность. Но и полжизни бы не хватило, Она забрала бы всю.
Прорицательница подняла лицо к небу и закрыла глаза, поймала пересохшими губами несколько холодных капель. Они показались сладкими, как нектар. Еще пара мгновений, очистить мысли, отпустить происшедшее.
Она никогда этого не забудет. Невозможно забыть. Нельзя забывать. Предавшие забвению – становятся пусты, как несбывшиеся мечты, осыпающиеся крыльями бабочек-однодневок, сгоревших на подлете к фонарю судьбы.
Предвидение не ошиблось, но как же было разгадать его? Пророчества не лгут, но трактовка - вот где кроются ложные тропки, ведущие в бездну ошибок. Вначале Ива ждала, что статуя – ключ и помощник. Потом подумала, что это было предостережением об опасности, не распознанным вовремя. Теперь же она решила, что это был Путь и Цель. Не ошиблась ли она снова?
Мокрыми ладонями Ива отерла лицо от стекающих струй, огляделась, словно впервые тут очутившись. Пора выбираться из этого фонтана.
Шаг, другой, со смешанным чувством переступить через кольцо мраморной крошки.
Туфли отвратительно чавкают, но вода в них уже согрелась от тепла живого тела, надо постараться не начерпать новой.
"А ведь мы справились, Ба!" – вдруг подумала она и повторила вслух:
- Мы справились!
И громче, почти в крик, чуть охрипшим голосом:
–Я вернусь к тебе,Ба! ты слышишь!
И, представив, как влетает в родные теплые объятия, как вдыхает запах печеньев с корицей, Ива улыбнулась, легко и светло.
Не могу не вернуться.