С самого же начала диалога Александра поняла, что, если не брать управление разговором в свои руки, то беседа затянется по меньшей мере на пару часов, и не факт, что принесет какие-либо плоды. Пожилые леди перво-наперво заверили фамулу, что единственная цитадель воспитания и культуры на Радже – здесь. Есть, конечно, еще несколько благородных домов и почтенных имен, но никто, кроме госпожи Лавланэ, не следит так за чистотой духа и крепостью веры. Все прочие добрые люди несут свет в себе, но не дарят его другим достойным.
Перейдя от панегирика хозяйке, дамы плавно перешли к самой молодежи, неспешно рассуждая за кружкой тэ, как те позабыли и о вежливости, и о куртуазии, и всю свою жизнь посвящают либо погоне за удовольствиями, либо делами торговыми и денежными, не задумываясь о том, что, представ перед престолом Его, они будут наги и босы, и судить их будут не по влиянию и богатству, но по делам и чистоте. Дальше была целая пространная лекция о том, как низменные наслаждения оставляют на душе печать скверны, через которую, несомненно, могут войти в мир отвратительные демоны. Эти рассуждения сорорита осторожно прервала, понимая, что времени слушать пустые слова у нее нет.
Задав несколько наводящих вопросов, Александра попыталась перевести разговор в более предметное русло, чтобы получить, наконец, хоть какие-то примеры «падения». Ее усилия, хоть и не сразу, не пропали в туне. После банальных обвинений в неуважении к старшим, к титулам и древней крови, после указаний на то, что раньше все были честнее и праведнее, и не чаяли себе жизни без служения, дамы наконец упомянули хоть что-то знакомое – «Ориент». Порадовавшись периоду, когда это гнездо порока и разврата прикрыли, они посетовали, что сие дворянское собрание вновь отворило свои двери – под тем же названием и на том же месте, только с другими лицами. На вопрос, а чем же «Ориент» так плох, сестра дельи Кардона получила стандартный набор грехов, который первым приходит на ум неискушенному человеку: пьянство, разврат, моральное разложение и наверняка потворствование всем тем сферам, что находятся в ведении Губительных Сил.
Фамуле пришлось проявить все свои умения и дипломатический такт, чтобы «вдова благородного Навина Бихар-ат-Янама, квестора секундус Раджи», приоткрыла завесу и над семейными проблемами, посетовав, что ныне покойный ее двоюродный племянник, бедненький Арсланчик, тоже был втянут в это гнусное сектантство, и, поняв всю тяжесть подобной низкой жизни, попросту покончил с собой, кровью смыв все грехи. Луиза Понсоби, впрочем, от упоминания своих семейных проблем воздержалась, лишь покивав сокрушенно на слова подружки и осторожно поддев ту напоминанием, что, вообще-то, большинство из молодого поколения Чаттерджи уже давно ставят личное благосостояния превыше достоинства и славы Имериума. Крыть на это Амире Бихар-ат-Янам было нечем, и той оставалось только посетовать, что Силы планетарной обороны Раджи предпочитают гарнизонную службу доблестным сражениям с врагами Его.
Тем временем из кабинета мадам Лавланэ вышла еще одна дама в возрасте, неторопливо направившаяся к столу с напитками. Не надо было обладать опытом Александры, чтобы понять, что не далее, чем через пять-десять минут, хозяйка салона, припудрив носик, позовет ее к себе. Оставалось решить, как провести означенное время с пользой, тем более что собеседницы с вежливыми улыбками и абсолютно корректным тоном продолжали поддавать друг другу хорошо завуалированные шпильки.